самому сердцу колдовскому ниточкой и ляжет…
Ключник поежился, что-то пробормотал, перебирая пластинки наборного пояса.
– Да ты не бойся, заклинание только на колдунов действует, – успокоил его Середин. – А ты простой смертный. Пошли, покажешь, где вы тут с утра землю кровью поили.
Как оказалось, скот для княжеской кухни резали здесь же рядом, в узком закутке внизу дома с земляным полом. Пахло тут, конечно же, соответственно, вокруг вилась темная стая синих навозных мух. Но ведь и задуманное Олегом дело было тоже темным и грязным. Одним из тех, которое надолго темной краской судьбу марает и пятикратно потом чернотой возвращается.
– Одного меня оставьте, – попросил ведун, сел у влажного пятна, опустил в него наконечник и стал крутить, пачкая чуть желтоватый роговой наконечник вязкой массой: – На море-окияне, на острове Буяне, стоит бел-горюч Алатырь-камень. Над камнем тем птицы летают, под камнем тем ветры страдают. Ты вздохни, Алатырь-камень, выпусти ветер буйный. Пусть придет ветер на землю колдовскую, на кровь живую, на воду отверженную. Пусть возьмет ветер стрелу легкую, пусть поднимет в небо светлое. Пусть отнесет колдуну могучему. Тому колдуну, что кровь проливает, землю покоряет, воду затворяет. Отнеси стрелу, ветер, порадуй чародея ловкого. Земля к ногам, вода к горлу, кровь к сердцу… Аминь.
Он поднял заговоренное оружие, вышел из закутка:
– Лучник на стене?
– Сейчас пришлю… – Ключник, не отводя глаз от стрелы, попятился. Развернулся, убежал.
Олег медленно пошел следом.
Наверху его ждали. Княжич со свитой – под самой башней. Высокий широкоплечий дружинник в одной рубахе поверх шаровар – на несколько саженей ближе.
– Осторожно, – протянул ему стрелу Олег. – Наконечник не задень, будет плохо. Ты должен попасть ею в святилище.
– Тут далеко, – предупредил лучник.
– А ты постарайся.
Дружинник без дальнейших споров наложил прорезь на тетиву, поднял оружие, резко, одним решительным рывком натянул лук и тут же отпустил. Стрела с легким посвистом исчезла в небесах, и только Середин тихонько подул ей вслед:
– Неси, Алатырь-ветер…
– Все? – покосился на княжича воин.
Княжич глянул на ведуна. Тот поднял глаза вверх.
– Вроде как упал, – неуверенно сказал дозорный.
– Очередной грех на моей совести, – вздохнул ведун. – Чем расплачиваться-то буду? Да простят меня боги, что всегда путаю их планы… Княже, вели послать на реку семь баб крепких с плугом, пусть голыми ее вспашут.
– Сей обряд токмо посередь лета проводится! – опять влез с поучениями белобородый боярин.
– Нет лучшего заклинания, чтобы дождь вызвать, княже, – покачал головой Олег. – При любом сезоне. Так что посылай женщин, пусть пашут.
– Но ведь там мужиков полно, боярин, – неуверенно возразил юноша. – Стража на стенах, горожане, дети балуют. Нехорошо получится.
– Так пусть уйдут мужики! – повысил голос Олег. – Постоят башни без стражи полчаса, ничего не случится. Тебе правила важнее али вода во рвах?
– Я распоряжусь, – решил ключник, протиснулся через свиту и ушел по стене.
– Дозорным следить! – крикнул на шатер ведун. – Коли опять кто шаманить начнет, зовите. Будем повторять урок, пока не поумнеют. Ныне прошу прощения… Всю ночь не спал.
Он вернулся в угловую башню, растянулся на кошме, накрывшись овчиной, и скоро сквозь полудрему услышал уютно шелестящий снаружи проливной дождь. Похоже, и он, и здешние женщины все сделали правильно. Первая попытка штурма была успешно отбита.
К рассвету ливень закончился. После обряда «запашки воды» такого не бывает никогда, дожди обычно по неделе, а то и по две поливают. Выходит, у булгар еще остались умелые чародеи, способные управлять погодой. Размокшая, чавкающая земля, текущие за шиворот струи, дряблая тетива, скользкие валы и древесина – не самая лучшая обстановка при штурме. Вот колдуны и озаботились, окрестные места подсушили. Однако главного Олег все-таки достиг: вода в Унже поднялась так, что залила причалы, а во рвах едва не выхлестывала через край в сторону посада.
Понимая, что еще ничего не закончилось, ведун посвятил половину дня обходу поверху крепостных стен и нашептыванию на них
