Второго разглядеть не получалось, он стоял в тени. Обычный человеческий силуэт, рукояти мечей над широкими плечами – видимо, один из инквизиторов.
– Вы оказались трусами и предателями! – шипел главный экзекутор. – Вы осмелились погибнуть, не выполнив нашего приказа! Слабаки! Крысы! Как мы можем рассчитывать на остальные войска, если отряд лучших воинов не справился с заданием? С таким элементарным заданием! И тем, кто уцелел, хватило наглости вернуться и заявить о том, что они убили гнома. Гнома!
– Но господин, мы столкнулись с непредвиденным обстоятельством…
– Вас было в три раза больше! О каких обстоятельствах может идти речь?! Совсем скоро их войско окажется здесь – и что тогда? Снова за каждого пропитого гнома отдадим по пять лучших бойцов?
– Ваша магия…
– Не смей даже вспоминать о магии! На их стороне Двухголовый, Каменный Толстяк и эта ядовитая змея, проклятая предательница, Ночная Госпожа! Для нашей магии найдется дело, а вот защищать эти стены от обычных рук и клинков придется кому-то другому! Уверены, у них припрятан козырь в рукаве, и козырь этот лежит прямо здесь, перед тобой. Однако пока не удается распознать карту.
Силуэт с мечами за спиной качнулся, выдвинулся в круг света. Если бы не пытки, превратившие душу Рихарда в бесчувственный труп, рыцарь точно вскрикнул бы от ужаса и отвращения. Инквизитор выглядел так, будто в течение нескольких часов вращался на вертеле в огромном очаге. На его теле не уцелело ни единого клочка кожи, всю ее покрывал один сплошной огромный ожог. Голова и плечи обгорели особенно сильно, лицо попросту обуглилось, вместо обоих глаз зияли черные провалы, губы полностью отсутствовали, и из неимоверно широкого рта скалились перепачканные копотью зубы.
– Твой брат заплатит за это! – пообещал сгоревший. При этом багровая корка на его горле лопнула, выпустив несколько капель желтого гноя.
– Отправляйся наверх! – скомандовал Аргрим. – Его брат – моя забота! Ты руководи обороной и помни, Фарг: на темные тропы уйдешь лишь вслед за последним из штурмующих, не раньше!
– Слушаюсь, мой господин!
Инквизитор склонил голову и скрылся во мраке. Аргрим приблизился к Рихарду, всмотрелся в его лицо:
– Ну как? Вспомнил что-нибудь?
Рихард кивнул:
– Конечно.
– И? – оживился колдун.
– Вспомнил стишок, который в детстве мне читала мать. Сейчас, сейчас… как же первая строка… ага…
Рыцарь откашлялся, начал декламировать своим слабым, изможденным голосом:
– Что это за ерунда?! – взвился Аргрим. – Замолчи!
– Нет, – терпеливо отвечал Рихард. – Ты дослушай…те.
Сутулый с размаху ударил его по зубам.
– Сказано, заткнись!
Боль была обыденной, привычной. Как умывание после сна. Нижняя губа треснула посередине, по подбородку скатилась капля крови. Каплей больше, каплей меньше, у него ее и так почти не осталось. Аргрим отошел в сторону, пропал из виду, и теперь Рихард мог только слышать его голос.
– Ты ведь действительно что-то знаешь. Все уловки имеют определенную цель. Одну-единственную. Тянуть время. Дождаться прихода драгоценнейшего братца вместе с его покровителями. И вот тогда-то твой секрет и раскроется, верно? Тогда-то твоя сила и проявит себя. Ну что ж. Пусть так. Мы умеем ждать. Это – единственное, чему можно научиться, сидя в каменном саркофаге в течение тысяч и тысяч лет, наблюдая за тем, как наверху расцветает столь ненавистная жизнь.
Аргрим вновь появился перед Рихардом. Глаза главного экзекутора блестели чернотой, под кожей беспрерывно шевелились тысячи щупалец.
– Мы не проигрываем, – сказали подземные демоны его ртом. – Мы вечны! Мы – зависть, бешенство, злоба, похоть! Мы – страх, отчаяние, старость и одиночество! Мы – рука, поднимающая нож над беззащитным! Мы – ураган, ломающий деревья и уносящий крыши. Мы – хаос, мы пребудем вовеки, вы же – смертны и исчезнете навсегда!
– Еще, помню, мне… мать говорила… – сказал Рихард, закрыв глаза, чтобы не видеть щупалец, тошнотворно-медленно движущихся в приоткрытом рту Аргрима. – Самоуверенность хуже глупости.
