– Сейчас начнут перегреваться, – пробормотал Барди. – Вот-вот уже…
– Что?
– Стволы, – пояснил гном, не отрывая взгляда от бойни. – Должны перегреться.
– Все одновременно?
– Ну у большинства. Они же сразу палить начали.
– Когда?
– С минуты на минуту. Слушай канонаду, сразу заметишь ослабление стрельбы.
Вольфганг в отчаянии топтался на месте, лихорадочно соображая, что предпринять. Он не ожидал настолько массированного обстрела и не располагал средствами для подавления огневых точек. Ему и в голову не приходило, что у противника столько боевой техники гномов, а уж тем более – самих подгорных артиллеристов, умеющих этой техникой пользоваться. Эльфийские разведчицы докладывали лишь о бывших крестьянах, наемниках и мародерах, стекавшихся в Заставные Башни. Самое важное они и проворонили, просмотрели.
Он опустился на одно колено, принялся спешно насыпать порошок в кадило.
– Там никому не помочь уже! – констатировал Барди.
– Если сейчас отступим, проиграем! – сказал рыцарь. – Нужно заткнуть эти турели, раз и навсегда!
Он повернулся к стоящим рядом гномьим офицерам:
– Готовьте отряды! Двинемся к катапультам…
– Но господин, там все простреливается!
– Дождемся передышки. Мантелеты сюда!
Бородатые коротышки принялись торопливо подтаскивать щиты.
– У нас простая задача! – обратился Вольфганг к подошедшим воинам. – Добраться до катапульт и пушек и разнести столько огневых гнезд, сколько успеем, прежде чем они начнут стрелять вновь! Орки!
– Да! – отозвался командир «снарядов», здоровенный зеленый детина по имени Брог-Гир.
– Вы знаете, что делать! Ждите сигнала.
– Так точно!
– Ну? – Вольфганг бросил нетерпеливый взгляд на Барди. – Когда?
– Вот… – Мокрый Порох не сводил глаз со стен. – Вот… сейчас!
– За мной, к орудиям! – скомандовал Вольфганг и зашагал по мокрой траве, толкая перед собой тяжелый мантелет. Треск выстрелов продолжал звучать в его ушах, но он решил довериться рыжебородому. Больше ничего не оставалось. Альтернатива имелась только одна: бросить все и убежать в лес, крича во все горло. Сойти с ума. Прекратить принимать невыразимую жестокость мира как данность.
Он шел. Шаг за шагом, слушая, как свистят рядом пули, глядя на скрючившиеся трупы, на черную землю, вывороченную бившимися в агонии ногами. Мимо пробегали гномы, спешили к своим механизмам, падали, сраженные меткими выстрелами. Раненые пытались отползти назад, туда, где пули и стрелы не смогли бы дотянуться до них. Кто-то протяжно кричал, кто-то рыдал в голос.
А потом он понял: в самом деле большинство турелей смолкло – поэтому уши и начали улавливать остальные звуки. Теперь на стенах раздавались лишь редкие выстрелы аркебузиров. При достаточной сноровке не составляло особенного труда отслеживать их намерения и избегать попаданий.
Первыми своих целей достигли канониры – пушки были установлены гораздо дальше от стен, чем катапульты. Ближайший к Вольфгангу артиллерийский расчет действовал неторопливо, но четко. Засыпали порох, закатили ядро в ствол, укрепили его деревянными клиньями, подожгли запал, попадали на землю, зажав уши. Рыцарь тоже счел нужным упасть лицом вниз, накрывшись мантелетом.
Громыхнуло, почва под ним ощутимо вздрогнула. Осторожно поднял голову, и, еще не успев ничего толком разглядеть, по радостным крикам пушкарей понял, что снаряд достиг цели. Ядро угодило в машикуль, точно туда, где располагалась турель, и, видимо, задело одну из важных опор. Навесная галерея, собранная из длинных сосновых бревен, развалилась, словно игрушечная. Ее содержимое посыпалось вниз вместе с бревнами – фигуры в двухцветных стеганых доспехах, нелепо размахивающие руками, неистово цепляющиеся за жизнь. Все грянулось о склон холма, скатилось в ров, ломая колья, застыло пестрым недвижимым месивом.
Грохнула еще одна пушка, затем, всего через пару секунд, третья. Первое ядро попало в стену, не причинив ей особого вреда,
