спасло.
Обратно в крепость я уже не вернулся. Ушел через перевал, скитался по Королевствам, воровал, бродяжничал, потом примкнул к странствующим артистам, стал у них сказочником. Язык-то у меня хорошо подвешен, да и голова вроде бы варит. Через десять лет вновь оказался в родных краях, осел в деревеньке под вымышленным именем, женился, дочурка родилась. Думал, никогда в эти стены не вернусь. Но ошибался. Вот и все, круг замкнулся. Конец истории.
– Знаешь, старик, – сказал Вольфганг, нарушив затянувшееся молчание. – Ты говорил, что мы отблагодарим тебя за помощь, выслушав сказку. Но сдается мне, от сказки пользы будет больше, чем от сокращения пути.
– Древняя мудрость гласит, – лукаво прищурился Синеус: – не свершения ведут нас вперед, а цена, что мы за них платим. Запомни, рыцарь, тьме не одолеть тебя лишь до тех пор, пока ты готов чем-то жертвовать ради победы.
– Я запомню, старик, обещаю.
– Скоро рассвет. Если выйдете через ворота, то окажетесь на проселочной дороге, которая еще не успела полностью зарасти. Меньше чем за час она выведет вас к тракту, к конюшням Сиплого Ханри. Я подкармливаю там лошадок, но они уже устали в стойле. Выбирайте каких хотите, их хозяин пропал бесследно и вряд ли станет возмущаться. До крепости алхимиков доберетесь к следующему вечеру.
– Серьезно? Лошади?! – Вольфганг вскочил на ноги, подхватил заплечный мешок. – Боги! Я не знаю, как благодарить тебя!
– Просто запомни мою историю, рыцарь.
– Запомню каждое слово! – Вольфганг обернулся к орку и гному. – Друзья! Пора идти!
– Вот уже и друзья, – пряча улыбку в бороду, пробормотал гном. – А спать не хочешь?
– Потом! Потом! Там лошади, вы же слышали… мы сможем догнать эльфиек!
– Хрена с два! Слишком далеко они от нас оторвались, – покачал головой гном. – И у меня есть сомнения, что даже самая могучая лошадь вывезет Рваную Морду.
– Увидим, – прорычал орк, поднимая с земли свой топор. – Я похудел.
– Кстати, подгорный мастер, – сказал Синеус. – Для тебя припасен подарок.
Он протянул гному небольшую бутыль из непрозрачного коричневого стекла.
– Это «Торгорский Эликсир». Удивительная вещь. Тоже нашел среди остатков каравана. Когда ваш благородный молодой вожак начнет падать от усталости, дашь ему глотнуть.
Гном заговорщицки кивнул, втиснул бутыль в сумку на поясе.
Быстро собравшись, путники заторопились к воротам, оставив на вертеле почти не тронутый окорок. Тьма вокруг посерела, осела, разбиваясь на тени, расползаясь по щелям, уступая место сумеречному предчувствию солнечного света. Лес просыпался, готовясь к новому дню.
– Спасибо, старик! – крикнул от ворот Вольфганг. – Огромное спасибо! Я не забуду!
Гном и орк, махнув Синеусу на прощание, скрылись из виду вслед за Паладином.
Сигмунд Синеус, слабо улыбаясь, смотрел им вслед. Потом повернулся к затухающему огню, начал вновь набивать трубку. Ему некуда было торопиться. Жена и дочь звали к себе, но в тлеющих алым углях кострища он видел великое множество еще не рассказанных сказок, историй, легенд. Видел, как они рождаются, вырастая из настоящего, сплетаясь из подвигов и трагедий, маленьких и больших жизней. Наблюдая за искрами угольков, он вглядывался в грядущее, а небытие могло подождать. Оно могло ждать вечно.
Глава V
Буря
Конюшни они на самом деле отыскали быстро. Орк без труда привел их в нужное место, ориентируясь по запаху навоза. Выцветшая вывеска «Завод Громогласного Ханри» подтвердила, что они не ошиблись. В стойлах оказалось пять лошадей, но одна уже издыхала, а у другой оказалось серьезно повреждено копыто.
– Точно для нас, – торжественно объявил Скалогрыз. – Каждому по кобыле.
– Тебе столько не съесть! – серьезно сказал Гром-Шог.
Всего через несколько минут выяснилось, что на конюшне не найти стремян, подходящих для коротких ног гнома. Даже его ногоступы ничем не могли помочь: при упоре они пружинили и вообще выталкивали коротышку из седла.
– Дробливые крысоеды! – ругался Роргар то ли на стремена, то ли на их бывших владельцев. – Гранату вам в нижний тоннель! Ржавый капкан вам в умывальник! Да неужели же нет здесь ни одной нормальной упряжи для детей, что ли? А?
– Откуда? – махнул рукой Вольфганг. – Здешние дети даже без седел ездят… ездили.