Харлан, запыхавшийся, грязный, измученный. Вот Скалогрыз, довольный и гордый собой. Вот Ыр и Гыр, одолевшие большую часть врагов, покрытые многочисленными порезами и ссадинами. Вот Хельг, деловито перезаряжающий аркебузу. Кого нет?
Время дернулось и вернулось в привычное русло.
Вольфганг утер пот со лба, спросил:
– А где старик?
– Хм. – Смотри-в-Оба начал озираться. – Не вижу. Тут и спрятаться-то негде. Сдристнул небось. Да и слава Гранитным Предкам. Не стариковское это дело – в драки ввязываться.
– Бездна! Кто-нибудь видел его? – почти закричал Вольфганг.
В ответ только недоуменные взгляды и пожимания плечами.
– Ладно, разберемся, – заворчал Хельг. – Ырушка, давай-ка спустимся, вытащим камешек. Сдюжишь?
– Попробую! – прогудел Костолом.
– Отлично. Если горячий, не переживай. Тебя рыцарь наш в дороге подлечивать будет, ххе-ххе…
Орки принялись сползать в воронку. Вольфганг осмотрелся. Действительно старика нигде не было. Он побежал к холмам, туда, откуда они пришли. Мимо окровавленных трупов, отсеченных конечностей, разбросанного оружия. Поднялся на гребень, тяжело дыша, обливаясь потом.
– Сигмунд! – позвал он, сложив ладони рупором. – Эге! Сказочник!
Тишина. Только доносятся сзади подбадривающие сентенции Хельга:
– Эх, поднажми! Еще! Раз-два, взя-а-али! Раз-два, взя-а-али!
Неужели Синеус снова ушел? Срезал, мать его, тайными тропами. Вокруг только скалы: серые, молчаливые, древние. Что-то произошло со стариком, но кто даст ответ. Слева, за острым, изящно изогнутым выступом, виднелась сложенная из каменных блоков стена башни. Показалось, или там действительно слегка шевельнулись тени?
Вольфганг направился туда. Осторожно. Медленно. Опустил на землю кадило, снял с пояса скипетр, так и не очищенный от крови и прилипших волос. Шаг за шагом. Поскрипывали сапоги, с хрипами вырывалось наружу дыхание. Услышит ли его приближение тот, кто прячется в башне? Сказочник ли это? Или один из чужих ловцов укрылся тут? Может, засада?
Рыцарь обогнул выступ скалы. Башня возвышалась перед ним низкой бочкообразной развалиной, необитаемой уже не один десяток лет. Обвалившиеся зубцы, обрушившиеся перекрытия, расползшийся по стенам мох. Черный прямоугольник входа. Вряд ли там вообще кто-то есть. Просто показалось.
Он шагнул внутрь, сжимая скипетр обеими руками, готовый нанести удар и сразу выскочить наружу. Здесь было темно и сыро, дневной свет едва проникал сквозь щели в потолке. Но его хватило, чтобы различить движение впереди. Громоздкий, неясный, смутно угадываемый силуэт.
– Стоять! – сказал Вольфганг. – А ну…
– Ты ищешь старика? – раздался голос из мрака. – Сигмунда Синеуса?
Знакомый голос. Изменившийся, зачерствевший, но узнаваемый.
– Да.
– Он умер. Не выдержало сердце. Я должен был предвидеть…
– Сердце? А где тело?
– Здесь. Прости меня, Вольфганг, сын Франца, внук Роберта и брат Рихарда. Мне не хотелось так долго держать тебя в неведении.
– Во имя Ушедших Богов, что происходит?! Кто ты? Где Синеус?!
– Вот он. Вот я.
Силуэт впереди двинулся и вышел на свет, оказавшись вдруг совсем близко, прямо перед Вольфгангом. Палладин не успел даже отшатнуться. Тьма сгустилась, оформилась в высокую двухголовую фигуру, стоявшую вплотную к рыцарю, у которого перехватило дыхание от открывшегося зрелища. Ведь на него в упор смотрели две потрескавшихся деревянных маски. Одна золоченая, вторая – из красного дерева.
Глава IV
В первых рядах
– Кажись, счас еще повалят, – сказал Хельг Смотри-в-Оба и шумно высморкался. – Слышь, наверняка уже все пустоши в курсе, где мы и как мы.
– Ничего, – ответил Вольфганг, стараясь, чтобы злой сарказм в голосе был не слишком заметен. – Главное, до ночи
