приходим туда. А если не заплачу…
У Ярви подкосились колени. Ему показалось, он падает. Теперь стало ясно, для чего Анкрану были нужны эти деньги.
Но Шадикширрам только пожала плечами.
– Мне-то что с того? – И она запустила пальцы в волосы Анкрана и вынула из-за пояса нож.
– Постойте! – вскрикнул Ярви.
Капитан осадила его резким взглядом.
– В самом деле? Точно?
Ярви собрал воедино и отдал все силы, что у него были, чтобы заставить свои губы растечься улыбкой.
– Зачем убивать то, что можно продать?
Она смотрела на него, сидя на корточках, а он гадал – неужели она убьет их обоих? А потом капитан расхохоталась и опустила нож.
– Прямо мои слова. Эх, погубит меня доброе сердце. Тригг!
Надсмотрщик, прежде чем ступить в каюту, замешкался лишь на секунду при виде Анкрана на полу с кровавым месивом на месте лица.
– Выяснилось, что кладовщик меня обворовывал, – произнесла капитан.
Тригг насупленно посмотрел на Анкрана, потом на Шадикширрам и, последним, долго-долго рассматривал Ярви.
– Что за люди пошли – о себе только и думают!
– А я так надеялась, что мы – одна семья. – Капитан встала, отряхивая пыль с коленей. – У нас появился новый хранитель припасов. Найди ему ошейник получше. – Она ногой перекатила Анкрана к двери. – А это брось взамен на весло Джойда.
– Так точно, капитан. – И Тригг выволок Анкрана за руку и пинком затворил за собой дверь.
– Теперь ты понял, насколько я милосердна, – весело сказала Шадикширрам, подкрепляя слова милостивыми жестами окровавленных рук, в одной из которых до сих пор болтался нож. – Милосердие – моя слабость.
– Милосердие – признак величия, – сумел выдавить из себя Ярви.
Шадикширрам просияла.
– А как же! Но… несмотря на мое величие… Анкран, пожалуй, исчерпал запас моей милости на этот год. – Длинной рукой она приобняла Ярви за плечи, подцепила большим пальцем его ошейник и подтянула к себе – ближе, ближе, достаточно близко, чтобы от ее шепота разило вином. – Если другой хранитель припасов предаст мое доверие… – И она погрузилась в тишину, куда более красноречивую, чем любые слова.
– Ни о чем не беспокойтесь, капитан. – Ярви посмотрел в лицо этой женщине, такое близкое, что ее глаза сливались в один. – У меня нет ни жены, ни детей.
Только дядя, которого надо убить, его дочь, на которой надо жениться, и Черный престол Гетланда, который надо себе вернуть.
– Я – ваш человек.
– Едва ли ты дотягиваешь до целого человека, но в остальном – молодец! – Она обтерла нож об рубашку Ярви – сперва одну сторону лезвия, потом другую. – Теперь дуй в трюм, к своим припасам, мой юный однорукий служитель. Разыщи, где Анкран держал мои деньги, и принеси мне вина! И, давай, паренек, веселей!
Шадикширрам стянула с шеи золотую цепочку и повесила ее на столбик кровати. На цепочке качался ключ. Ключ к замкам невольников на веслах.
– Мне по душе, когда мои друзья веселятся, а враги сдохли! – Она раскинула руки, поболтала в воздухе пальцами и рухнула навзничь, на свои меха и подушки.
– Утро начиналось неудачно, – протянула она в потолок. – Но все обернулось как нельзя лучше для всех.
Покидая каюту, Ярви благоразумно не стал напоминать, что Анкран, не говоря о его жене и ребенке, с ней бы не согласился.
Враги и союзники
Неудивительно, что управляться с запасами Ярви оказалось куда сподручней, чем с веслом.
В первый раз он еле вполз в новые сумрачные и скрипучие владения под палубой. Сплошная неразбериха – кругом бочки, ящики, сундуки полны через край, с крюков в потолке свисают мешки. Но через день-другой у него там все было налажено, как у матери Гундринг на полках – пусть белесые, свежеприколоченные доски непрерывно пропускали соленую воду. Да, таскать ведром противную жижу, что набиралась каждое утро, было незавидным занятием. Но гораздо лучшим, чем отправиться снова на
