говорить.
Выбранную стратегию поведения принц поддержал и больше ничего не спрашивал. В результате остаток завтрака прошел относительно спокойно. Ровно до тех пор, пока в столовой не появился сэр Донован. Весьма недовольный и мрачный сэр Донован.
«Ой, а я, наверное, на работу опаздываю!» — мелькнула тотчас тревожная догадка. Однако хранитель, не обращая на меня внимания, смотрел лишь на Линнелира.
— Завтракаете? Приятного аппетита, — процедил сэр Донован тоном, словно желал нам обоим прямо сейчас подавиться.
Его высочество, впрочем, не впечатлялся.
— Благодарю, — с легкой улыбкой откликнулся он. — Присоединишься?
— Нет. — Хранитель нахмурился еще больше. — Линнелир, у девушки контракт. Он гарантирует ей неприкосновенность.
Вот те раз! Я замерла, меньше всего ожидая, что разговор направится в такое русло.
— В курсе, — лениво подтвердил принц. — Но никто не запрещал Елене оставаться здесь по своей воле.
— По своей воле? — Недоверчивый взгляд сэра Донована переметнулся ко мне.
Посмотрел на меня и Линнелир.
— Скажи, разве я принуждал тебя ночевать в своей постели? — вкрадчиво, так, что мурашки по коже пробежали, спросил он.
— Н-нет, — просипела я, в который уже раз за утро чувствуя, как запылали щеки.
И вроде вопрос простой, но формулировка! Сэр Донован наверняка теперь подумает бог весть что!
— Видишь, Донован. Не принуждал, — удовлетворенно откинувшись на спинку стула, резюмировал принц.
А в направленном на меня взгляде хранителя теперь отчетливо сквозила брезгливость.
— Нам с Эленой пора приступать к работе, — холодно отчеканил он. — Если ваше высочество не против.
— Разумеется, — мурлыкнул Линнелир, а потом вдруг встал и галантно помог ошарашенной мне подняться. После чего окончательно «добил», чмокнув в щеку и шепнув: — Вечером жду у себя. Разумеется, если сама, — он выделил это слово, — захочешь.
Из столовой я выходила пунцовая от макушки до пяток. Захочу ли я? Понятное дело, захочу: выбора-то нет, и я это прекрасно понимаю. Только здесь, под защитой Линнелира, ночевки будут достаточно безопасными. Но после столь вызывающего и провокационного поведения принца моей репутации конец. И ведь понимаю, что Линнелир специально подначивал сэра Донована, но опровергнуть подозрения хранителя не могу: опасно.
Эх. Ладно. Черт с ней, с репутацией, пусть скончается в муках. Зато пока все вокруг уверены в том, что я любовница Линнелира, ни у кого не возникнет лишних вопросов, почему тот меня опекает.
Крыло второго из наследников на Полуночный престол мы с сэром Донованом покидали в молчании. Хранитель злился, а я пыталась избавиться от охватившего после легкого поцелуя принца смущения. И это удалось, едва мы оказались в центральном коридоре, ибо здесь царил настоящий хаос.
Больше всего творившееся вокруг нас напоминало массовый переезд. По коридорам сновали слуги с чемоданами, сумками и горами коробок. Похоже, основательность подготовки молодых дворянок к празднику я недооценила. Хотя больше чем уверена, они и половины привезенных нарядов не надевали.
Впрочем, чужие не оправдавшиеся надежды и чаяния меня не заботили. Куда сильнее волновали постоянные пристальные взгляды в мою сторону. От любопытных и презрительных, до надменно-злобных. Конечно, я понимала, что подобная реакция связана с происшествием в Весеннем зале и прилюдным заступничеством Линнелира, но все же было неприятно.
А еще все сильнее жгло любопытство. Хотелось все-таки узнать, что выяснили следователи о подложенной магобомбе и, главное, что удалось узнать сэру Доновану о сожравшей Амира гашшаре. Выяснил ли он, кто открыл окно?
Вот только маг вступать в разговоры по-прежнему не собирался. Хранитель был хмур и даже на приветствия встречных дворян отвечал с каменным лицом. Черт побери, и вот с какой стати сэр Донован на меня взъелся? Ведь в Полуночном замке отнюдь не монастырь, а значит, дело именно в Линнелире. Но чем принц отличается от всех остальных мужчин?
Объяснений у меня не было. Поэтому, чтобы не нарваться на грубость, приходилось предусмотрительно молчать и ждать, когда сэр Донован успокоится. За это время мы успели проверить коридор, ведущий в «Шахматный» зал, куда выстроилась очередь из аристократов и сопровождающих их нагруженных слуг. После чего направились к недавно освобожденным гостевым помещениям, где уже царили тишина и покой.
