— Вот так! — запальчиво подтвердила Анабель. — Марианна была моей хорошей знакомой! Почти подругой! А Линнелир обвинил ее чуть ли не в государственной измене и испепелил на глазах у толпы народа! Равнодушно, не пожелав даже выслушать! Да после такого к нему никто на милю не приближается, а ты… сама!
— Мне жаль, — произнесла я. — И девушек тех жаль, и подругу вашу. Но, извините, ваше высочество, иначе не могу.
В фиалковых глазах принцессы сверкнули опасные огоньки.
— И почему же? — холодно спросила Анабель.
Ответить было сложно. Очень сложно и, если совсем честно, страшно. Однако я понимала, что выхода нет: в аргументы «у него безопасно» принцесса не поверит и, еще чего доброго, потащит ночевать к себе. А признаваться в том, что у нас заключен контракт, и подавно нельзя. Поэтому набрала в грудь побольше воздуха, набралась решимости и выпалила:
— Линнелир мне нравится. Очень. Кажется, я в него…
— Что-о-о?!
В восклицании Анабель прозвучало все: презрение, отвращение, ненависть. Воздух вокруг нее вновь, как тогда, на приеме, к моему ужасу, подернулся темной дымкой.
— Ваше высочество! — в панике попыталась успокоить я принцессу. — Ваше…
Меня прервал глухой рык проявившихся рядом «доберманов».
«Теперь точно капец», — поняла я, наблюдая, как вытягивается лицо Анабель.
— Вот, значит, как? — глядя на инфернальных собачек, прошипела та. — Охрану, значит, привязал. Хор-рошо, бр-ратишка. Я учту.
Принцесса удостоила меня еще одним яростным взглядом и, отступив, скрылась за ближайшим поворотом коридора.
Кажется, пора в крыло Линнелира. Срочно.
Остаток пути я проделала в спешке, на адреналине. Только когда стражники закрыли за спиной двери «тамбура», немного успокоилась и принялась перебирать в голове подробности ссоры с Анабель, а заодно все рассказанное ею о Линнелире.
Облеченный властью сильнейший маг, которому бесполезно лгать. Понятное дело, почему все от него шарахаются! Кому понравится, что тебя видят насквозь и могут наказать в любой момент, отталкиваясь от своего внутреннего чувства справедливости? В том, что оно у Линнелира есть, я не сомневалась: спас ведь он меня, еще не зная об особенностях моей крови. Но в таком месте, как Полуночный замок, вряд ли найдется много искренних людей. И в моем мире при королевских дворах творилось черт знает что, а уж здесь, среди темных магов, и подавно. Неудивительно, что у большинства местных с принцем взаимная неприязнь.
С другой стороны, понятно, почему Линнелиру доверяет отец. Я бы на месте короля столь ценному помощнику тоже доверяла, особенно если они связаны какой-нибудь клятвой. Хотя…
«Будь честной с самой собой, Ленка: ты и так ему веришь, — заходя в спальню, мысленно признала я. — Слишком он тебе нравится».
Вспомнив, как перекосило Анабель после такого признания, я поежилась. Не оставит этого принцесса просто так, и к гадалке не ходи. Как же: любимая игрушка предпочла ей самого лютого врага! Такое не прощается.
Пытаясь понять, чем может грозить ненависть Анабель, я нервно расхаживала по комнате и пыталась просчитать возможные варианты для мести. Однако на первый взгляд угрозе взяться было неоткуда. Здесь, у Линнелира, я под защитой, а днем хожу только с сэром Донованом. Плюс рядом постоянно на страже «доберманы», а собачек принцесса, как я уже успела убедиться, опасается. По всему выходило, что если соблюдать осторожность, то есть все шансы благополучно вернуться домой. Вряд ли за оставшиеся три- четыре дня принцесса успеет что-то предпринять.
Однако на всякий случай все же стоит рассказать об этой встрече Линнелиру. К примеру, за ужином.
Этого ужина в компании принца я одновременно и ждала, и боялась. Очень хотелось увидеть невозмутимого блондина вновь, но при этом совершенно не хотелось вновь сморозить какую-нибудь глупость и получить в ответ насмешку.
Однако ни опасениям, ни надеждам сбыться было не суждено: когда Гретхель проводила меня в столовую, оказалось, что ужинать предстоит в одиночестве.
— Его высочество занят в лаборатории. Просил передать, что, к сожалению, компанию вам составить не сможет, — сообщила она.
— Понятно. Спасибо, — выдавила я разочарованно, опускаясь в кресло.
— Приятного аппетита, — невыразительным голосом пожелала Гретхель и вышла.
Я проводила сухощавую служанку задумчивым взглядом. Была в ней какая-то неправильность: то ли движения более
