Когда сотрудники группы «В» собирались уже домой, в их комнату вошел Котляренко и сказал:
– Боюсь, дамы и господа, что теплый душ и уютный вечер сегодня не для вас.
– Что случилось, Василий Васильевич? – поднявшись из-за стола, спросил Забродов.
– Военные спутники перехватили разговор подозреваемого в терроризме Аль Гуммедина с афгано-пакистанской границы. Он звонил по спутниковому телефону кому-то в Европу. Это какая-то шифровка. А вот какая – придется разобраться вам. «Перехват» сейчас сбросят на ваш компьютер.
– Да здравствует веселая ночь! – снимая пальто и вешая его в шкаф, с иронией произнесла Наталья.
– Поверьте, вам точно будет не скучно, – улыбнулся Котляренко.
– Когда мы должны подготовить отчет? – поинтересовался Забродов.
– Пока жестких временных рамок нет, – пожал плечами заместитель главы АСБ, – но, с другой стороны, чем раньше, тем, безусловно, лучше. Однако, повторяю, вас никто не торопит. Вы всегда должны помнить два ключевых слова – «качество» и «оперативность». Руководство АСБ верит в вас, группа «В». Так что – за работу.
Котляренко вышел.
– Я люблю свою работу, – с сарказмом сказал Макс, – никогда не знаешь, что тебя здесь ожидает.
– Ладно, хватит, усаживаемся возле монитора и внимательно слушаем, – приказал Забродов.
Растаев включил компьютер и нашел нужный «перехват». Послышалось легкое потрескивание шумовых помех, сквозь которые донесся голос Аль Гуммедина, который говорил на арабском:
– Где волчица сходится с орлом, появится скоро конь, вот там и должно все произойти.
– Все идет по плану, волчице и коню будет жарко, – ответил чей-то хрипловатый голос.
– Это очень хорошо, пусть будет праздник, – довольным тоном ответил Аль Гуммедин.
На этом запись закончилась.
– Можно узнать, с кем разговаривал Аль Гуммедин?
– Валентин, – повернулся Забродов к Патрушеву, – отправь запрос в ФСБ.
– Уже иду, – поднимаясь с кресла и направляясь к двери, ответил Патрушев.
Когда он вышел, Макс, раздумывая, произнес:
– Там, где волчица сходится с орлом, скоро появится конь.
– И ответ собеседника Гуммедина: волчице и коню будет жарко, – подхватила Наталья.
– Что-то они затевают – это ясно как божий день. Что означают в данном случае слова «волчица», «орел» и «конь»? – задумчиво произнес Забродов.
Группа «В» еще несколько раз внимательно прослушала запись. Каждый делал в блокнотах пометки, высказывались самые невероятные предположения, но пока все версии выглядели запутанными и расплывчатыми. Вскоре вошел Патрушев с распечатанным листом бумаги.
– В ФСБ считают, что собеседником Аль Гуммедина был Джон Максвел, он же Ахмед Садур, уроженец Пакистана. В 1996 году Садур с семьей переехал в Англию из Пакистана. Он английский подданный. Его подозревали в причастности к теракту в Лондонском метро, однако вина Ахмеда Садура тогда не была доказана. Он любит женщин, гонки «Формулы-1» и футбол. В ФСБ уверены, что Ахмед Садур и Гуммедин состоят в «Аль-Каиде», – заключил Патрушев.
– Ребятки в очередной раз решили порезвиться, – откашлявшись, заметил Растаев.
– А что мы знаем о Гуммедине? Ну-ка, Макс, глянь базу данных, – попросил Забродов.
Несколько быстрых пальцевых пробежек по клавишам клавиатуры – и нужная информация высветилась на мониторе.
– Он воевал против советских войск в Афганистане в 1985–1988 годах. Был тяжело ранен. Долго лечился в одном из госпиталей в Пакистане. Разыскивается ЦРУ. Американцы уверены, что Аль Гуммедин является организатором теракта на базе морской пехоты под Гератом. Там в результате взрыва фугаса погибли десять американских морпехов, еще двадцать получили ранения различной степени тяжести. Это все, – закончил Макс.
– Компания замечательная. Матерый моджахед связывается с молодым собратом по оружию, проживающим в Европе, – размышляла вслух Наталья.
– Где-то должно рвануть, – присаживаясь за стол, сказал Патрушев. – Вопрос только – где и когда?
– Давайте сосредоточимся на ключевых словах: «волчица», «орел» и «конь», – предложил Забродов. – Что это может быть? Какие-то символы?
– А может, это позывные? – заметила Краснова.
– Не исключено, все может быть, – кивнул Илларион.
– Гуммедин сказал: там, где волчица сходится с орлом. Где «там»? И что за волчица и орел? Этот момент крайне важен, – обхватив голову руками, высказался Макс.
– Я с тобой согласен. Все это очень важно. А сейчас пусть каждый углубится в работу, а потом обменяемся мнениями, – предложил Забродов.
– Да здравствует мозговой штурм! – склонившись над блокнотом, воскликнула Наталья.
Примерно через два часа напряженной умственной работы Илларион поднялся со стула и прошелся вдоль стола.
– Итак, кто может поделиться мыслями по этому делу? – Забродов внимательно посмотрел на каждого из подчиненных.
Патрушев отрицательно покачал головой. Растаев, немного подумав, сказал:
– Я пока в поиске. Не могу нащупать нужную нить.
– А у тебя что, Наталья? – спросил Забродов.
– То же, что и у Макса, – ноль с плюсом.
– Что ж, продолжаем работать, – произнес Забродов и, сев на стул, открыл свой блокнот.
К полуночи ответ так и не был найден.
– На сегодня хватит – все по домам, – распорядился Илларион. – В семь утра я жду вас на работе, не опаздывайте. Надеюсь, что утром у нас дела пойдут повеселее. Группа «В» берет тайм-аут.
В семь утра сотрудники группы «В» расположились за большим овальным столом, чтобы предпринять еще одну попытку решения поставленной задачи. Потягивая крепкий горячий кофе, каждый из сотрудников время от времени делал записи в блокноте. После нескольких часов труда Забродов вдруг сказал:
– Волчица – символ Рима.
– А что касается Орла и Коня, то это символы многих городов мира, – развел руками Макс. – Как это все связать?
– В досье, присланном из ФСБ, – продолжил Илларион, глянув в распечатку, – говорится, что Ахмед Садур среди прочего любит и футбол. А Волчица является и символом итальянского футбольного столичного клуба «Рома».
– А Орел – символ римского футбольного клуба «Лацио», – подхватила Наталья.
– И сходятся они в принципиальнейшем дерби на «Стадио Олимпико» в Риме. Мне вспомнился плакат, который я видел в Интернете, как Волчица разрывает Орла. Плакат, естественно, был нарисован болельщиками «Ромы», – заметил Забродов.
– Хорошо, допустим, мы отталкиваемся от футбола, но кем или чем тогда является этот таинственный конь? – глядя на коллег, задался вопросом Патрушев.
– Макс, посмотри ближайшие матчи «Ромы», в том числе и международные, – распорядился Забродов.
– Одну минутку, Илларион Константинович.
Растаев склонился над клавиатурой, и его пальцы запорхали по клавишам.
– Так, сейчас посмотрим. На этой неделе матч с «Лацио» на «Стадио Олимпико», а через четыре дня встреча с московским ЦСКА, в рамках Лиги чемпионов УЕФА, – выдал информацию Макс.
– А символ ЦСКА – Конь! – воскликнул Патрушев.
– Значит, Волчице и Коню будет жарко! Великолепная работа, Илларион Константинович, – восторженно сказал Растаев.
– Это работа всей команды, – заметил Забродов. – Однако продолжим. Значит, на «Стадио Олимпико» готовится террористический акт. Матч вызывает огромный интерес, стадион будет переполнен. Отличная мишень! Готовьте отчет, а я доложу Котляренко, время не ждет.
Забродов поднялся со стула и решительно направился к двери. В кабинете заместителя главы АСБ он обрисовал ситуацию и сообщил выводы, сделанные группой «В».
– То есть вы считаете, что во время матча российской команды ЦСКА с итальянской «Ромой» на «Стадио Олимпико» террористы нанесут очередной удар? – глядя на Забродова, произнес Василий Васильевич.
– Я в этом не сомневаюсь. Дело очень-очень серьезное, – подытожил Илларион.
– Что ж, тогда нужно срочно связаться с итальянской разведкой и предупредить их о грядущей беде. Как там говорят: предупрежден – значит, вооружен.
