Бенни сделал несколько нетерпеливых шагов ей навстречу и воскликнул:
— Моя прекрасная! Добро пожаловать домой!
Позади него стояли Аллан и Юлиус, забавляясь этими изъяснениями любви. Но улыбки их погасли, едва Прекрасная отверзла уста. Стремительно пройдя мимо Бенни и обоих стариков, она остановилась лишь на крыльце, повернулась назад и произнесла:
— Ах вы черти паршивые! Я все знаю! И теперь хочу знать все остальное. Собрание в гостиной, сейчас же!
И Прекрасная скрылась в доме.
— Если она уже и так все знает, то что же она еще хочет знать? — удивился Бенни.
— Тихо, Бенни, — сказал Юлиус.
— Вот именно, — сказал Аллан.
И они шагнули в дом навстречу своей судьбе.
Прекрасная начала свой день с того, что накормила Соню свежескошенной травой, а потом пошла наряжаться, неохотно признаваясь себе, что хочется хорошо выглядеть перед этим Бенни. Поэтому на смену красному спортивному костюму пришло светло-желтое платье, а буйную рыжую гриву пришлось затянуть в две тугие косы. Затем, подкрасившись и приправив готовый образ капелькой духов, она уселась в свой красный «фольксваген-пассат» и отправилась в Роттне за провизией.
Бастер устроился, как всегда, рядом с водителем и тявкнул, когда машина подъехала к супермаркету «Ика» в Роттне. Позже Прекрасная задавалась вопросом — может, Бастер тявкнул, увидев заголовок в газете «Экспрессен» у самого входа в магазин? На первой полосе красовались две фотографии: внизу — старого Юлиуса, а вверху — престарелого Аллана. Текст гласил:
Полиция подозревает:
100-ЛЕТНИЙ МУЖЧИНА
ПОХИЩЕН
БАНДОЙ ПРЕСТУПНИКОВ
Разыскивается известный
ВОР В ЗАКОНЕ
Лицо у Прекрасной стало красное, мысли спутались. Рассвирепев, она тут же отменила свои планы по закупке провианта, потому как трое проходимцев должны быть изгнаны из дома еще до обеда! А вот в аптеку она пошла и получила все лекарства, которые Бенни набил в компьютере вчера ночью, а потом купила номер «Экспрессен», чтобы вникнуть в подробности и разобраться что к чему.
Чем больше Прекрасная читала, тем злее становилась. Хотя одно с другим никак не вяжется. Что ли этот Бенни — из «Never Again»? А Юлиус — вор в законе? И кто кого похитил? Все трое вроде бы так ладят между собой. Наконец злость взяла-таки верх над любопытством. Как-никак, а ее водят за нос. А водить Гуниллу Бьёрклунд за нос — это никому не еще не сходило с рук! «Моя прекрасная»! Видали, а?!
Пришлось, усевшись за руль, все снова перечитать: «В понедельник из мальмчёпингского интерната для престарелых исчез Аллан Карлсон — в день своего столетнего юбилея. Полиция на сегодняшний момент подозревает, что он был похищен преступной байкерской группировкой „Never Again“. По данным, которыми располагает „Экспрессен“, к этому может быть также причастен известный вор в законе Юлиус Юнсон».
За этим следовала полная мешанина из фактов и свидетельств. Аллана Карлсона видели в транспортном бюро в Мальмчёпинге, потом он сел на стрэнгнэсский автобус, чем привел в ярость участника группировки «Never Again». Но погодите-ка… «…молодой человек лет тридцати, светловолосый…» К Бенни описание как-то не очень подходит. Прекрасная ощутила… облегчение?
Дальше — больше: Аллана Карлсона, оказывается, видели накануне на дрезине посреди сёдерманландского леса вместе с известным вором в законе Юлиусом Юнсоном и склонным к приступам ярости членом криминальной группировки «Never Again». «Экспрессен» не берется утверждать наверняка, какие именно отношения связывали всех троих, но основная версия — что Аллан Карлсон жертва, а остальные двое похитители. По крайней мере, так высказался фермер Тенгрот, когда его прижал репортер «Экспрессен».
В заключение «Экспрессен» открыла еще одну подробность, а именно — что в тот же самый день бесследно исчез владелец уличной закусочной Бенни Юнгберг, причем именно из Окерского Завода, откуда также скрылись в неведомом направлении столетний мужчина и известный вор в законе. Об этом смог сообщить работник бензозаправки «Статойл».
Прекрасная сложила газету и сунула Бастеру в пасть. И устремилась домой, где, как она теперь знала, у нее гостят столетний мужчина, вор в законе и владелец уличной закусочной. Причем последний не лишен шика и обаяния, а к тому же явных медицинских познаний, но места для романтических чувств больше нет! Правда, спустя короткое время Прекрасная уже скорее расстраивалась, чем сердилась, но, пока доехала до дома, успела снова основательно распалить в себе злость.
Прекрасная выхватила газету из пасти Бастера, расправила первую страницу с портретами Аллана и Юлиуса, а потом некоторое время ругалась и кричала, прежде чем приступить к зачитыванию статьи. После чего потребовала объяснить, что произошло на самом деле, и пообещала, что в любом случае всех троих через пять минут тут и духу не будет. После чего снова сложила газету, сунула ее Бастеру в пасть и, скрестив руки на груди, закончила грозным и решительным:
— Ннну?
Бенни поглядел на Аллана, тот смотрел на Юлиуса, физиономия которого, как ни странно, расползлась в улыбке.
— Вор в законе, — сказал он. — Значит, вор в законе. Это звучит!
Но Прекрасная не дала себя обаять. Она уже была вся красная, а стала еще краснее, когда сообщила Юлиусу, что он тут же превратится в сильно поколоченноговора в законе, если Прекрасная немедленно не узнает, в чем дело. Затем она повторила для всех присутствующих то, что уже прежде сформулировала для себя самой, а именно — что водить за нос Гуниллу Бьёрклунд из Шёторпа никому не позволено. Для большей убедительности она сняла со стены старый дробовик. Стрелять из него нельзя, признала Прекрасная, однако чтобы проломить головы ворам в законе, владельцам уличных закусочных и всяким старикашкам он еще вполне сгодится — и это было похоже на правду.
Улыбка Юлиуса Юнсона приугасла. Бенни стоял остолбенев, бессильно уронив руки. И думал только об одном: его любовь, его счастье вот-вот ускользнет прочь. Но тут в ход событий вмешался Аллан и попросил у Прекрасной время на размышление. С позволения Прекрасной, он хотел бы переговорить с Юлиусом с глазу на глаз в соседнем помещении. Прекрасная согласилась, впрочем ворчливо предупредив Аллана, чтобы без глупостей. Аллан пообещал за этим пунктом проследить и, взяв Юлиуса под руку, вытащил его на кухню и закрыл дверь.
Совещание Аллан начал с того, что спросил — нет ли у Юлиуса каких-либо идей, которые, в отличие от всех предыдущих, не доводили бы Прекрасную до белого каления. Юлиус отвечал, что единственное, чем можно спасти ситуацию, — это предложить Прекрасной какую-либо форму долевого участия в содержимом чемодана. Аллан согласился по существу, хотя, конечно, нет ничего хорошего в том, чтобы каждый день рассказывать все новым людям, что Аллан и Юлиус воруют чужие чемоданы, убивают их владельцев, когда те приходят за своей собственностью, а потом, упаковав трупы в деревянные пеналы, малой скоростью отправляют в Африку.
Юлиус заметил, что Аллан преувеличивает. Пока что они отправили на тот свет только одного гражданина, который к тому же вполне этого заслуживал. И если им всем теперь затаиться и подождать, пока все уляжется, то других убивать, может, и не придется.
На это Аллан сказал, что уже прикинул тут по-быстрому. Пожалуй, разделить содержимое чемодана на четверых — Аллан, Юлиус, Бенни и Прекрасная — будет не хуже. Таким образом устраняется риск, что двое последних слишком разговорятся с неподходящими людьми. А заодно все они смогут остаться в Шёторпе на лето, а потом уже этот байкерский клуб перестанет их разыскивать, если он их, конечно, разыскивает — что вообще-то весьма вероятно.
— Двадцать пять миллионов за пристанище на несколько недель, — вздохнул Юлиус, всем видом впрочем, показывая понимание и одобрение.
