Вывеска ниже извещала:
«ХИРОМАНТИЯ».
На третьей печатными буквами было выведено:
«ФРЕНОЛОГИЯ».
А под ней: «АНАЛИЗ ПОЧЕРКА».
И рядом: «ГИПНОЗ».
Я осторожно приблизился к самой двери, там висела совсем маленькая визитная карточка, прикрепленная чертежной кнопкой над дверной ручкой.
На карточке значилась фамилия владельца:
«А. Л. ЧУЖАК».
А под фамилией карандашом, более четко, чем о продаже канареек, была нацарапана приписка:
«Практикующий психолог».
Ничего себе! Специалист сразу в шести областях!
Я приложил ухо к дверям и прислушался.
Вдруг до меня донесется, как между отвесными, покрытыми пылью книжными полками Зигмунд Фрейд шепчет, что, мол, пенис — это всего лишь пенис, а вот сигара — это дело стоящее? Или вдруг я услышу, как умирает Гамлет, увлекая всех за собой, как Вирджиния Вулф[40], словно утопившаяся Офелия, растянувшись на кушетке, чтобы обсохнуть, рассказывает свою печальную историю? Услышу, как шелестят карты таро? Как скрипят перья? Увижу, как ощупывают головы, словно дыни-канталупы?
«Загляну-ка еще раз», — решился я.
И снова посмотрел в окно, но увидел только пустую кушетку с вмятиной посредине, оставшейся от множества тел. Это было единственное ложе. Значит, ночью на нем спал А. Л. Чужак. А днем, выходит, на него ложились посетители, оберегающие свои души, словно хрупкое стекло? В моей голове это не укладывалось.
Однако прежде всего меня занимали книги. От них не только полки ломились, ими была битком набита даже ванна, которую я смог разглядеть за полуоткрытой боковой дверью. Кухни не было. А если и была, то в холодильнике, без сомнения, хранились бы «Пири[41] на Северном полюсе» или Бэрд[42] «Один в Антарктиде».
Видно, А. Л. Чужак мылся в океане, как многие в наших краях, а пировал в сосисочной Германа, находившейся поблизости.
Поражало меня, правда, не столько это скопище книг — девятьсот, а то и тысяча томов, — сколько их названия, их темы, мрачные, роковые, устрашающие имена их авторов.
На верхних полках, где всегда царила полнощная тьма, угрюмый Томас Харди[43] соседствовал с «Закатом и падением Римской империи» Гиббона[44], злобный Ницше[45] с не оставляющим надежду Шопенгауэром[46], а бок о бок с ними стояли «Анатомия меланхолии»[47], Эдгар Аллан По[48], Мэри Шелли[49], Фрейд, трагедии Шекспира (комедий видно не было), маркиз де Сад[50], Томас де Куинси[51], «Майн кампф» Гитлера, «Закат Европы» Шпенглера[52] и так далее и тому подобное…
Был здесь и Юджин О'Нил[53], и Оскар Уайльд — но только его горькие воспоминания о тюрьме[54]: ни тебе благоухания сирени, ни соловьиного пения. Чингисхан и Муссолини подпирали друг друга. А на снежных вершинах этих книжных Гималаев теснились книги с такими названиями: «Самоубийство как ответ», «Темная ночь Гамлета», «Лемминги в море». На полу лежала «Вторая мировая война», а рядом — «Кракатау[55] — взрыв, прогремевший на весь мир». Тут же я увидел «Голодающую Индию» и «Встает багровое солнце».
Если пробежать глазами все эти названия, задуматься над ними и, не веря себе, перечитать их еще раз, то выход остается только один. Как в случае с плохой экранизацией пьесы «Траур к лицу Электре»[56], где самоубийство нанизывается на самоубийство, убийство — на убийство, инцест — на инцест, на смену шантажу приходят отравленные яблоки, герои падают с лестниц или наступают на гвозди, смазанные стрихнином, а вы, наглядевшись на все это, в конце концов фыркаете, закидываете голову и разражаетесь… Хохотом!
— Что вас так рассмешило? — раздался голос у меня за спиной. Я обернулся.
— Я спрашиваю, что вас так рассмешило?
Он стоял позади меня, его узкое бледное лицо оказалось дюймах в шести от кончика моего носа. Человек, спящий на кушетке психоаналитика. Владелец всех этих книг, предрекающих конец света.
А. Л. Чужак.
— Ну? — потребовал он.
— Это ваша библиотека? — запинаясь, пробормотал я.
А. Л. Чужак выжидательно смотрел на меня.
К счастью, я чихнул — это стерло с моего лица смех и позволило скрыть замешательство за бумажным носовым платком.
— Простите меня, простите, — заторопился я. — У меня самого всего четырнадцать книг. Не часто доводится увидеть на пирсе в Венеции Ныо-Йоркскую публичную библиотеку.
В маленьких ярко-желтых лисьих глазах А. Л. Чужака погас гневный огонь. Тощие, словно проволочная вешалка, плечи обмякли. Жалкие кулачки разжались. Моя похвала подтолкнула его заглянуть в собственную комнату, он увидел ее чужими глазами, рот раскрылся.
— Ну и что? — удивленно произнес он. — Да, это мои книги.
Я смотрел сверху вниз на этого человечка, росту в нем было не больше пяти футов, а без башмаков, наверно, и того меньше. Мной овладело ужасное искушение проверить, не носит ли он ботинки на трехдюймовых каблуках, но я удержался и, не опуская глаз, глядел на его макушку. А он даже не заметил моего взгляда — так возгордился множеством литературных чудовищ, расплодившихся на его мрачных полках.
— У меня пять тысяч девятьсот десять книг, — объявил он.
— Вы уверены, что не пять тысяч девятьсот одиннадцать?
Не отводя внимательного взгляда от своей библиотеки, он холодно спросил:
— А почему вы смеетесь?
— Названия…
— Названия? — Он снова подался к окну и окинул взглядом полки, стараясь обнаружить веселого предателя, затесавшегося в это собрание книг-душегубов.
— Скажите, — нерешительно начал я, — а нет ли в вашей библиотеке чего-нибудь летнего, чего-нибудь о ясной погоде, свежем ветерке? Нет ли у вас каких-нибудь веселых книг, счастливых находок? Ну, скажем, «Солнечные скетчи о маленьком городке» Ликока[57] или, например, «Солнце — погибель моя», «Добрым старым летом» или «Июньский смех»?
— Нет! — воскликнул Чужак и даже привстал на цыпочки, потом спохватился и опустился на всю ступню. — Нет…
— А как насчет «Усадьбы Гриль» Ликока[58], «Гека Финна», «Троих в лодке», «Как зелен был мой отец», «Записок Пиквикского клуба»? Нет ли Джеймса Бенчли[59], Джеймса Тербера[60], С. Дж. Перельмана[61]?..
Я выпаливал эти названия и фамилии, как пулемет. Чужак слушал и как-то съеживался от моего веселого перечня. Но не прерывал меня.
— А как насчет «Шуток Савонаролы»[62] или «Анекдотов Джека Потрошителя»?.. — Я осекся.
Черный как туча и холодный как лед А. Л. Чужак отвернулся.
— Простите, — сказал я и впрямь почувствовал себя виноватым. — Чего бы мне, по правде сказать хотелось, так это как-нибудь заглянуть к вам, полистать ваши книги. Если вы, конечно, позволите.
40
Вулф, Вирджиния (1881–1941) — английская писательница модернистского направления, автор романов и эссе.
41
Пири, Эдвин (1856–1920) — американский исследователь Арктики. В 1909 г. достиг Северного полюса.
42
Бэрд, Ричард Эвелин (1888–1957) — американский летчик и полярный исследователь. Первым облетел оба полюса. Руководил тремя экспедициями в Антарктику.
43
Харди, (Гарди) Томас (1840–1928) — английский писатель, в его психологических романах преобладают трагические мотивы и характеры.
44
Гиббон, Эдуард (1737–1794) — английский историк, его главный труд — «Закат и падение Римской Империи» в шести томах.
45
Ницше, Фридрих (1844–1900) — немецкий философ, представитель иррационализма и волюнтаризма, проповедовал культ сильной личности.
46
Шопенгауэр, Артур (1788–1860) — немецкий философ-иррационалист.
47
«Анатомия меланхолии» — произведение английского ученого, философа и психолога Роберта Бартона (1577–1640).
48
По, Эдгар Аллан (1809–1849) — американский поэт и прозаик, теоретик литературы, автор рассказов в жанре «новеллы ужаса», классик трагической новеллы, родоначальник детективной литературы.
49
Шелли, Мэри (1797–1851) — английская писательница, автор готических повестей.
50
Маркиз де Сад, Донасьен Альфонс Франсуа (1740–1814) — французский писатель, описывал извращения, связанные с наслаждением жестокостью.
51
Де Куинси (Квинси), Томас (1785–1859) — английский писатель, критик и публицист. Оставил воспоминания об ощущениях курильщика опиума — «Исповедь англичанина, употребляющего опиум» (1822).
52
Шпенглер, Освальд (1880–1936) — немецкий философ и историк. Главное сочинение «Закат Европы» (1923).
53
О'Нил, Юджин (1888–1953) — крупный американский драматург, лауреат Нобелевской премии 1936 г., автор психологических трагедий.
54
…горькие воспоминания о тюрьме… — Имеются в виду написанные Оскаром Уайльдом (1854–1900) «Баллада Редингской тюрьмы», «De Profundis» и «Письма из тюрьмы».
55
Кракатау — действующий вулкан в Индонезии, речь идет об одном из самых катастрофических в мире извержений, происшедшем в 1883 г., сопровождавшемся выпадением вулканического пепла на площади свыше 800 000 кв. км. Морская волна вызвала гибель людей на соседних островах.
56
«Траур к лицу Электре» — пьеса Юджина О'Нила.
57
Ликок, Стивен Батлер (1869–1944) — канадский писатель, автор юмористических рассказов, пародий, теоретических работ о юморе в литературе.
58
Ликок, Томас Лав (1785–1866) — английский писатель-сатирик.
59
Бенчли, Джеймс (1889–1945) — американский юморист и сатирик.
60
Тербер, Джеймс (1894–1961) — американский писатель-юморист и карикатурист.
61
Перельман, Сидни Джеймс (1904 —?) — американский юморист и сатирик.
62
Савонарола (1452–1498) — настоятель доминиканского монастыря во Флоренции, призывал Церковь к аскетизму, осуждал гуманистическую культуру, организовывал сожжение произведений искусства.
