– Но, позвонив мне, вы всё-таки обратились к гвардии лейтенанту. – Уже произнося эту фразу, я понял, что сморозил глупость и надо выпутаться из этой темы. Офицеры оказались достаточно деликатными. Мой ляп был исчерпан.
Саша познакомил меня со своими товарищами. По пути к могиле неизвестного солдата он рассказал, каким образом разыскал меня. Вот этот полковник, Анатолий, его сосед по дому, любитель поэзии. Как-то Саша прочитал ему мою поэму «Курсант». И потом много рассказывал о своём друге. И читал стихи друга. Сын Анатолия в прошлом году окончил Владивостокский медицинский институт и стал специализироваться по ортопедии и травматологии. Однажды, увидев в нашем научном журнале мою статью, сын показал её Анатолию, а тот – Саше. Фамилия ведь редкая. Под заглавием статьи выходные данные – больница в городе Киеве. Так Саша узнал не только то, что я жив, но и место моего нахождения. Единственное, что удивило его, профессия. Саше никак не представлял себе, что я могу стать врачом. Собирался написать то ли в редакцию журнала, то ли в киевскую больницу. А тут такая удача. Поездка на западную границу. В Киеве они проездом. Приехали рано утром. Вечером уезжают в Москву и дальше. А служат они на китайской границе.
– Разыскать тебя оказалось проще пареной репы. Позвонил в справочное. Адреса я не знал, но, оказывается, он не понадобился. Ты единственный Деген в Киеве, как сказала телефонистка. А ещё она попросили передать доктору Дегену поздравление с праздником Победы от имени всего справочного бюро. Забыл спросить, как её зовут.
На площади Славы мы подошли к обелиску, к вечному огню, к могиле неизвестного солдата и к другим могилам. Народу было не протолкнуться. Наша группа привлекала к себе внимание. Офицеров несколько удивило, что время от времени из толпы появлялись женщины и мужчины, поздравлявшие меня с праздником. И потом по пути к ресторану встречались мои пациенты. После каждого поздравления кто- нибудь из офицеров непременно с улыбкой комментировал обширность моих знакомств, или, как они выражались, популярность.
В ресторане водку мы разлили в фужеры. Первый тост… Впрочем, тоста не было. Просто мы посмотрели друг на друга, встали одновременно и молча выпили. Уже потом, во время обеда я рассказал им, что, ещё будучи студентом, прочитал в «Военно-медицинском энциклопедическом справочнике» статью «Боевые потери». Оказывается, во всех армиях мира самые большие боевые потери в танковых войсках. Саша по этому поводу заметил, что, кроме меня, он не нашёл ни одного живого из нашей роты. Я назвал ему ещё двоих. Таким образом, нам уже известны четыре из ста двадцати пяти.
Тосты. Воспоминания. Воевали оба генерала и Анатолий. Правда, Анатолий успел повоевать только против японцев. Ещё до рассказов я мог кое-что определить по наградам. У Саши два ордена «Отечественная война» второй степени, орден Красной звезды, медали «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», медали юбилейные и по разным поводам. У генерал-майора – «джентльменский набор» – орден «Отечественная война» второй степени и орден Красной звезды. Кроме медалей «За взятие Варшавы» и «За взятие Берлина», – юбилейные и по поводам. У Анатолия – орден Красной звезды, медаль «За победу над Японией» и такие же, как на кителях трёх остальных полковников.
В ресторане мы просидели до самого вечера. Выпили основательно. Разговор был общим. Каждая фраза перемежалась жалобами. Говорили о невыносимых условиях существования на китайской границе. Дикое напряжение. Постоянная тревога. Понимаешь, много этих китайцев. Обстановка дерьмовая. Нервы на взводе. Танки, понимаешь, у нас отличные, но ведь очень много этих китайцев.
Услышав фразу о хороших танках, я рассказал, как приехал в Коростень срочно прооперировать больного. После операции случайно встретился с бывшим подчиненным лейтенантом, командиром танка в моём взводе. Во время встречи он был уже генерал-майором, командиром танковой дивизии. Прогуливаясь возле его дома, издали увидел танки. Это были новенькие Т-54. У меня не было о них представления. Захотелось подойти и посмотреть. Но генерал сказал, что это невозможно. Военная тайна. Естественно, я обиделся. Все шесть офицеров хором заявили, что для обиды абсолютно не было основания. Всё правильно. Военная тайна.
Я вспомнил это несколько лет спустя, когда вместе с женой был приглашён в израильскую танковую дивизию, полностью оснащённую советским оружием, отнятым у египтян и сирийцев, первое, что мы увидели, подойдя к машинам, – нескольких пацанов, оседлавших орудия танков Т-54 и Т-55. И никто не говорил о военной тайне. И потом, через несколько месяцев после этого, когда я впервые забрался в израильский танк «Меркава». Но тогда со мной общались не мои друзья-генералы, а новые знакомые, не знавшие меня в бою, генералы израильской армии. Впрочем, это уже совсем другая тема..
Побеседовать с Сашей обстоятельно мне так и не удалось. К московскому поезду мы чуть не опоздали. Хорошо, что поймали такси и частную машину. Попрощались у самого вагона, когда уже медленно начали вращаться колёса. Ни о чём не успели договориться.
Некоторое время я ждал письма от Саши. Да, моего адреса он не знал. Как это я не догадался дать ему визитную карточку? Но ведь он мог написать на адрес больницы, которая была обозначена в статье, опубликованной в научном журнале. Письма не было. А может быть это даже лучше. Зачем еврею, советскому генерал-майору танковых войск переписка с евреем, уже одной ногой находившегося в Израиле?
Прошло точно десять лет. В Иерусалиме, в Яд ва-Шем мы отмечали сорокалетие со дня Победы. Рядом с телевизионной камерой стоял симпатичный молодой человек. Очки. Аккуратные усы. Представился: советский тележурналист Евгений Киселев. Спросил, может ли он взять у меня интервью. Его доброжелательная интеллигентная внешность произвела на меня благоприятное впечатление. Поэтому я согласился ответить на его вопросы. Вечером мы приехали домой. За столом мои институтские друзья- фронтовики. Водка. С закуской некоторое затруднение, так как мы старались спуститься до той еды, которая была у нас на фронте.
Раздался телефонный звонок. Из Киева восторженный отклик на интервью. Оказывается, оно транслировалось из Москвы в программе «Время». Минутный перерыв. И снова звонок. На сей раз из Москвы. Затем из Краснодара. Затем из Москвы, Из Киева. Беспрерывные звонки. Люди, захлёбываясь от избытка чувств, говорили о том, что видели и слышали меня, человека, улетевшего в другую галактику. Человека, при отъезде объявленного изменником родины. Как они, запуганные советские люди, смертельно боявшиеся общения с иностранцами, узнали номер нашего телефона? Как они рискнули позвонить? Вот тогда с огорчением я вспомнил генерал-майора танковых войск Александра Быкова и прощание с ним у вагона на перроне киевского вокзала.
«Невыдуманные рассказы о невероятном» – так называется книга. В нее я собрал истории, которые невозможно объяснить естественным ходом событий. Книгу эту и сейчас можно пополнить невероятными встречами. Они случались в моей жизни и после опубликования книги. Сейчас, когда я понимаю неслучайность этих встреч, меня уже трудно удивить событием, необъяснимым с точки зрения теории вероятности. И всё же, даже будучи подготовленным специфическим мировоззрением (которое я никому не навязываю), вдруг поражаюсь тем, что просится в уже опубликованную книгу…
Ещё один праздник Победы
С Барухом Шубом мы знакомы четверть века. Он председатель Израильского союза партизан. Приятно видеть его на официальных, полуофициальных и неофициальных встречах. Такими встречами ограничивались наши отношения. Беседовали не часто. Встречи начинались и заканчивались пожатием рук,
