катапультировался и почему-то умер. Висел на дереве сидя в кресле – парашют за ветки зацепился.
– Быть такого не может.
– Почему?
– При катапультировании пилота действительно выбрасывает вместе с креслом-катапультой. Но потом оно отделяется и вниз он уже летит без него, на легком парашюте.
– А вдруг он с малой высоты катапультировался и оно не успело отделиться?
– Я, конечно, мало понимаю, но очень сомневаюсь. Может, пацан напутал? Или наврал?
– Нет – Ник хоть и мелкий, но не пустозвон. Что видел, то и передал. С городом ведь не напутал ничего – все так и оказалось.
– Думаешь парашют этот высмотреть сверху?
– Ага.
– Ну попробуй. Вид отсюда и правда хороший. Лишь бы его пар не закрывал.
– Про пар Ник ничего не рассказывал, – произнес Снежок, тоже уставившись вниз.
– Стена низкая, – неожиданно произнесла Дина.
– И что с того? – не понял Бродяга.
– Они строили ее не от врагов.
– Может, не успели высокую поставить… – предположил Макс.
– Нет. Блоки у них странной формы, и если ее собирались поднимать дальше, гребень должен быть неровным.
– Ага. Ты права. Не стена, а забор какой-то.
– Диксов тогда не было, – напомнил Бродяга.
– Тогда они странные, – удивилась Дина. – Тут же много тонн камня – это сколько надо было сил потратить, чтобы его добыть где-то внизу, обтесать, уложить. И все ради заборчика?
Макс, опустив бинокль, произнес:
– Я нашел парашют.
Глава 4
Естественно, и речи не могло быть о том, чтобы проигнорировать новую находку. На фоне сокровищ города бронзовых людей предполагаемые богатства летчика были скромнее количественно, но качественно превосходили здешние в разы. Народ в поселке, обсуждая рассказ Ника, наделял место упокоения пилота всеми качествами неразграбленной гробницы фараона и даже больше. Там обязательно должно быть холодное и огнестрельное оружие в количествах, достаточных для вооружения всей китайской армии, километр крепких строп, пять гектаров отличной ткани, пуленепробиваемый надувной плот с водометным двигателем и складывающимся зонтиком от солнца, набор для выживания с тонной рыболовных принадлежностей, запасом семян, аквалангом, цистерной спирта, контейнером продуктовых пайков, мешком с лекарствами. Кто-то где-то якобы от кого-то слышал про то, что выдается пилотам на случай аварии, но крохи правды тонули в свойственном молодости преувеличении и желании везде получать больше, чем это предусмотрено законами природы и здравого смысла.
С этой стороны у подножия склона местами было влажно. Да и на нем тоже не сказать чтобы сухо – уже знакомые трубы встречались здесь частенько, и каждая давала начало небольшому ручью чистой пресной воды. Естественно, растительность высоко оценила деяния неведомых инженеров и разрослась здесь не на шутку. Непролазные дебри разнообразных кустов и гигантской травы с мясистыми листьями, пальмы всех видов, кроме кокосовых, и незнакомые деревья. Причем последние попадались просто рекордных размеров: нигде до этого подобных колоссов не встречали. Все сочное, ядовито-зеленое, растущее нагло, не давая простора для прямых троп. Лишь местами попадались прогалины без пышной флоры. Почва в таких местах выглядела странно: будто застывшие натеки глины, или ледяные наросты, рассеченные тонкими промоинами. Идти приходилось зигзагами, пытаясь брать ориентиры сквозь переплетение пышных крон. Лишь перед самыми бамбуковыми зарослями стало просторнее, но вздыхать с облегчением не стали – здесь удерживать направление еще труднее. Макс уже было отчаялся, решив, что они ни за что не выйдут к нужному месту, но тут Дина заметила далеко среди стволов движущееся пятно необычной расцветки. Это оказался искомый парашют.
Видимо, для того, чтобы он был заметнее с воздуха, на ткани был нанесен рисунок из оранжевых и красных полос. Но основная
