— Прошу тебя, Македа, не волнуйся, мои люди скоро все выяснят.
— Нет, — продолжая плакать, прокричала владычица. Я не собираюсь сидеть, сложа руки, и сама отправлюсь на его поиски.
Видя состояние Македы и желая, чтобы она хоть немного успокоилась и передохнула, он сказал:
— Переодень платье, отдохни, и я вместе с тобой отправлюсь искать брата.
Но она не стала его слушать и отправилась в рваных одеждах искать своего Мастера.
К ней присоединились служанки, находящиеся в ее покоях, которые после гибели жрецов и стражников, никак не могли покинуть Урушалем. Они сопровождали свою владычицу, ищущую возлюбленного внутри стен города, так и за его пределами. Жители Урушалема насмехались над женщиной в рваных одеждах, в слезах опрашивавшей каждого, кто попадался ей, не видели ли они военачальника Мариадона. Когда торговцы и простые жители узнали в той самой женщине правительницу Савскую, то схватили ее и, чтобы удостовериться в словах священников о том, что царица демоница с козлиными копытами, сорвали с нее платье. Служанки, прикрывая ее, пытались вместе с ней протиснуться сквозь толпу, насмехающихся горожан, но безуспешно.
Только прискакавшие Дан и Ашер, сопровождавшие царицу в Урушалем, отогнали от нее буйствующих, громко смеявшихся мужчин, женщин и детей, продолжавших толкать заплаканную властительницу из стороны в сторону. Поскольку это был первый рабочий день после нескольких праздничных, жители целыми семьями отправлялись на рынок, расположенный на главной городской площади, чтобы пополнить запас продовольствия и воды. Военачальникам оказалось не просто отогнать зевак от Македы. И как только последние из них покинули место на центральной площади, где беспомощная владычица продолжала плакать, сидя на холодных камнях, служанки помогли ей переодеть платье. Дан и Ашер долго раздумывали, прежде чем рассказать, что нашли тех самых трех офицеров. Они сразу признались в убийстве Мастера, и сказали где искать тело. Но о том, что вопреки просьбе Мариадона они в честном бою убили заговорщиков, отомстив за смерть Бенони и Мариадона, военачальники так и не рассказали.
Когда царица Македа в сопровождение Дана и Ашера прибыла на место погребения Мастера, там успела зацвести акация. Владычица горько оплакивала любимого, но когда начало темнеть, Дан и Ашер попросили ее проследовать во дворец Салтана.
Царь, искреннее раскаивающейся в произошедшем, приказал Ванее доставить тело Мариадона в ложу ордена около храма и под покровом ночи, вместе с Македой, Даном и Ашером они захоронил его.
Салтан был буквально убит горем, понимая, к каким страшным последствиям, привело его вероломство.
Сколько государь ни упрашивал беременную владычицу остаться, продолжая следовать клятве, что не притронется к ней, та предпочла вернуться на родину, чтобы продолжить дело Мастера. Даже после отбытия в Савею, для всех остальных Македа с Салтаном продолжали оставаться женихом и невестой, дабы другие властители не пытались искать расположения прекраснейшей из женщин.
Глава 29. Упадок Урушалемского царства
Урушалемское царство, двадцать три года спустя.
Шел двадцать третий год со смерти Мастера, но царь Салтан все еще не мог простить себя за произошедшее. С годами он все меньше времени уделял государственным делам, предпочитая пребывать в одиночестве, подолгу размышляя над произошедшими событиями и смыслом бытия. Бессонными ночами он записывал на папирусах свои мысли, которыми желал поделиться с последующими поколениями. Впоследствии они переросли в три книги, описывающие разные периоды жизни государя. Дела в Урушалеме шли не так хорошо, как прежде, и советники повелителя настойчиво рекомендовали ему подумать о снижении налогов и отмены некоторых видов повинностей, но он не желал придавать этому большого значения.
Несмотря на то, что часть духовенства продолжало верить в Салтана, как в того самого мессию, Спасителя человеческого, приписывая ему даже победу над змеем морским, недовольство в народе возрастало. Для возвеличивания владыки в глазах подданных по всему царству выставили его статуи, изображающие как он, восседающий на коне, вонзает копье в змея морского, имя коему Левиафан. В образе этого змея, больше напоминавшего дракона, священники объединили древнего змея, обольстившего первую женщину, а также змея морского, пытавшегося соблазнить весь мир ложным учением. Возвеличивая властителя, как защитника религии, священники все больше трактовали победу над Левиафаном, коего в народе называли Дьяволом, как победу
