равенства и братства, — переведя дух, Дан продолжил: — Владычица, вам прекрасно известно, что Мастер для нас гораздо больше, чем наставник и великий военачальник. С его уходом мы потеряли лидера, на полях сражений, а в жизни он приходился нам братом. И поскольку Мастер для нас является духовным наставником, братом по ордену, посовещавшись, мы решили так же, как и он, считать себя сыновьями вдовы. Перед вашим лицом мы даем обет, что с этого момента все наши последователи из века век в память об основателе нашего ордена, будут называть себя детьми вдовы.
Македа поблагодарила Дана и военачальников за теплые слова, и они отправились в путь.
Продолжая провожать взглядом отплывшие на север корабли, правительница сказала Менелику:
— Я выполнила данное Мастеру обещание, его военачальники с семьями отправились в новые земли, ковчег спрятан в надежном месте, и теперь я смогу покинуть Аксум и поселиться в маленькой крепости неподалеку.
— В какой именно, повелительница?
— Не припомню названия, мы со жрецами обнаружили эту крепость в горах совсем недавно. Там можно проводить все необходимые ритуалы, в ней я буду дни напролет молиться богам о тебе и твоих потомках. А когда состарюсь, отправлюсь в Тадмор, где, как и мои предки, покину этот мир. И когда моя душа выберется из темницы тела, я наконец-то снова встречусь со своим Мастером.
Продолжая смотреть на отдаляющиеся от берега корабли, которые становились все меньше, Менелик спросил:
— Моя мудрая мать, теперь, когда первенцы отправились с военачальниками в новые земли, ковчег в Аксуме, получается, что это конец истории, связанный с твоим посещением Урушалема?
Хитро улыбнувшись и прищурив глаза, царица Македа сказала:
— Нет, царь Менелик, это не конец истории, начавшегося с моего визита в Урушалем, а только начало новой мировой истории.
