пламени, чистопородный, словно рождаясь из пылающего жерла, оставлял позади жар бушующего огня. Присутствие «всевольного» сразу исказило пространство вокруг. Покинув горение, он воспарил над бренной поверхностью Плиама. Армия начала приветствовать своего предводителя. Развернувшись к приглашённым первородным «прасуществам», сидящим на главной трибуне, младший наследник Адвирга приветственно качнул головой, отдавая дань уважения их присутствию. Зная о высокомерности предстоящей речи Циаксара, Дэмо был готов ответить. И в это время пронзительный голос Чёрного Принца оглушил парня. Если даже с помощью немой речи чистопородный мог одержать победу над сыном Плиама, то о каком сражении с таким великим существом могла идти речь…
Плиамец, стань на колени и покорись мне! Тогда я бог мира Адвирга, Циаксар, первородный Чёрный Принц страха, сын самого прародителя Зла, одного из шести богов нашего «чёрного мира», оставлю тебя в живых.
С нескрываемым высокомерием и пренебрежением ко всему сущему «великий Чёрный» парил в небе в ожидании ответа. Вся арена замерла. Дэмо достал из кармана половинку статуэтки Шио, той самой фигурки, расколовшейся на две части, которую подарила ему Лика. В ладони светлого юноши теплилась частичка символизма «белой жизни». Из насыщенных сиреневых очей стойкого и отважного парня катились горькие скупые слезы. Времени переживать, попросту, не было…
Собрав последнюю волю в кулак, он посмотрел прямо в глаза «всеобъемлющей тьме». Первородный принц повторил своё предложение ещё громче. От этого звука содрогнулась родная планета. Дэмо посмотрел на Рио в последний раз. Казалось, что этот мир он видит последние у-секунды:
Я убью тебя чудовище! Либо здесь, либо в другом мире!
Неожиданно «пропускающий сквозь себя мрак» засмеялся и тут же спросил:
Плиамец! Что ты знаешь о другом мире?
И не ожидая ответа, он продолжил:
Твои слова плиамец были самыми храбрыми, которые мне доводилось слышать за долгую первородную жизнь. Я обещаю тебе быструю смерть за проявленную отвагу.
В тот же момент первородный Чёрный Принц из ничего сотворил себе меч. Клинок был будто из тумана, в котором, словно в клетке, страдали сражённые лица, обречённые на вечность заточения под свой истошный звук ужаса. Собрав в него всю мощь мрачного естества, он посмотрел на храбреца. Время для Дэмо тянулось как никогда медленно… Он видел шар безмерной энергии, который, рассекая пространство, мчался к нему. Юноша только успел бросить взгляд на половинку дорогой ему статуэтки, как в этот сжигающий нетерпением миг шар достиг цели.
На этом история жизни последнего жителя планеты Плиам могла закончиться и погрузиться в забвение. Безмолвие стало бы синонимом как самого Дэмо, так и родного для него Плиама, но этого не произошло. Почему? Всему виной стала банальная случайность, но всякая случайность есть обратная сторона закономерности.
Всё дело в том, что странные ветра, создающие огромную массу непредсказуемости в любом, даже самом продуманном событии, распорядились так, чтобы арена, построенная ордой прихвостней Циаксара, находилась на останках огромной стаи птиц Шио, которые даже после смерти не теряли удивительных свойств. Оперенья птиц служили плиамцам неиссякаемым, вечным источником энергии.
Эти загадочные птицы, как мы помним, своим присутствием меняли природу и времена года. Они были неразрывно связаны с естеством силы Плиама. Оно черпалось от великосветлого Рио и всего его пространства, к которому принадлежало огромное количество разных планет. Эта связь напоминала цепочку перехода энергий единого белого организма. Фактически в руке у Дэмо
