“никогда”?! Надеюсь, он пошутил!
Внутри меня все кипело! Как он может решать за меня такие вещи?!
Я поднялась с постели и попросила подругу подождать меня внизу. Настроение у меня было ни к черту. Я должна поговорить с Гаем! Но, не в таком виде. Так, ему легче на меня давить, уверяя, что я еще больная.
Я прошлепала в ванну и сняла повязки. Посмотрела на шов выше груди — ткани уже практически срослись. Выдохнув, залезла в душевую кабинку. Аккуратно обходя рану, я, наконец, привела себя в порядок. Если отстаивать свое мнение, то только в боевом настрое!
Тщательно вытеревшись — залепила пластырем рану, который нашла в оставленном доктором Гастоном чемоданчике. Подошла к шкафу и выбрала дерзкое черное платье с глубоким вырезом — отлично. Расчесала волосы и надела туфли на шпильке, которые тоже обнаружились в необъятном шкафу.
Строго осмотрела себя в зеркале — теперь можно начинать! Подумать только, оставить меня навсегда здесь! И даже не спросить моего мнения!! Я что, в тюрьме?!
Решительно открыв дверь, спустилась в гостиную. Там уже собрались все. Они над чем-то смеялись. Но, обнаружив мое появление, разом замолчали.
— Мадмуазель! — испуганно бросился ко мне доктор Ибер.
Я остановила его решительным жестом. Подошла к Де Круа и, взяв его за руку, вывела на улицу. Меня трясло от возмущения и, поэтому я даже не заметила, насколько было холодно.
— Анна, что случилось? — в недоумении спросил он меня.
И он еще смеет строить из себя невинность, удивляясь моему поведению! Сам, как рабовладелец, решил заточить меня здесь! Против воли!
— Что значит “никогда”?! — выпалила я, не сумев даже на чуточку усмирить свой гнев.
Гай медленно снял с себя пиджак и надел мне его на плечи. Только тут я поняла, насколько низкая температура снаружи.
— Ты действительно хочешь здесь и сейчас это обсуждать?
—
