— Это о твоей сегодняшней послеполуденной игре.
Мне интересно, почему соперники не отобрали мяч, когда ваша команда дала им такой шанс в четвертом тайме? — растеряно спрашивает Рид, играя с прядью моих волос.
Рассел с минуту раздумывал о вопросе Рида, казалась, он смутил его.
— Я не смотрел эту игру, поэтому я не помню… — Рассел замолкает и смотрит на меня, а потом снова на Рида. — Я видел, что мяч покинул границы поля… поэтому защита не могла просто взять и бежать с ним.
И потом ты бы видел мяч, похоже кто-то разорвал его на куски, — со злостью говорит Рассел.
Какая-то странная эмоция проскользнула по лицу Рида, и он был краток, когда сказал:
— Я думал что другая команда попытается зафиксировать и не давать другим мальчишкам играть.
Глаза Рассела опасно сузились.
— Они пытались подчинить его, но на это нужно было время, — коротко говорит Рассел.
— У них был план игры, и они бы выполнили его. Это не имеет значение, потому что шел четвертый тайм, но мяч не вернулся в команду, — неистово говорит Рассел.
— Хм, футбол — это интересная игра. Ты никогда не можешь предугадать, что может произойти дальше, — небрежно отвечает Рид, небрежно поглаживая большим пальцем мое плечо, от чего я дрожу.
— Твоя спутница идет назад к столу, — спокойно говорит Рассел, смотря на нашу с Ридом близость. — Возможно, ты захочешь перестать играть с волосами Эви.
Рид вздыхает и отпускает мои волосы. Тяжелое молчание за столом, нарушает музыкальный голос Булочки.
— Ух, ты, дорогая, я не хочу прерывать вас, но мы идем в бальный зал, — говорит Булочка оценивающе оглядывая стол.
— Все это выглядит так же весело, как и прием у стоматолога, — продолжает она, рассматривая наши серьезные лица. — Брауни и Пит уже там. Пока мы здесь разговариваем, ДжйТи собирает с игры других парней. Если ты хочешь остаться здесь… — тараторит Булочка, когда вскакиваю со своего стула, не давая ей возможность остановить меня.
— Нет, нет… подожди, я пойду с тобой. Увидимся позже, ребята. Повеселитесь сегодня вечером, — говорю я, беря за руку Булочку.
— Побежали, злюка, — говорит Булочка, а затем поворачивается к Риду и Расселу, — джентльмены, наслаждайтесь вечером со своими дамами!
Зал находится рядом с главным лобби отеля.
Я выхожу с Булочкой из ресторана и через великолепный атриум иду туда.
Мягкое освещение бального зала от элегантной люстры делает его еще красивее, чем я себе представляла.
Мы сразу нашли Брауни и Пита. Брауни обнимает меня и говорит, что ей жаль, что я отделилась от них.
Когда началась музыка, Булочка и Брауни тащат меня на танцпол вместе с ними. После нескольких песен, ДжеТи, Пит и Оуэн присоединяются к нам. Так же на танцполе я вижу Рассела и Кэндис. Рассел… был… горяч. Он обладал природной грацией.
Он управляет своим телом без особых усилий. Даже просто наблюдать за его свободным стилем, уже удовольствие.
Музыка замедляется, и мы идем с танцпола, чтобы выпить немного воды. Оуэн уже возвращается из бара с напитками, когда в него врезается Рид.
Я пытаюсь услышать, что Рид говорит Оуэну, но у меня возникают проблемы с музыкой, которая грохочет из динамиков. Оуэн выглядит немного смущенным, когда Рид берет стаканы из его рук. Пока Рид уходит, Оуэн проходит мимо меня, направляясь туда, где с Кэндис и Расселом сидит Кэролайн.
После этого он подходит к Кэролайн и что-то шепчет ей на ухо. Она кивает.
На ее лице расплывается медленное триумфальное выражение, когда мой кавалер ведет ее на танцпол и начинает танцевать с ней так, словно они любовники. Я хмурюсь, наблюдая за тем, как руки Кэролайн обвили шею Оуэна, будто все это время она ждала этого момента. Тогда я понимаю, что здесь происходит. Рид внушил Оуэну пригласить Кэролайн на танец.
Пешки созданы для того, чтобы ими манипулировали и играли… Это ими мы все являемся? Так вот кто я? Рид уже покинул зал, так что я последовала за ним, догнав его возле гардеробной.
Я подошла к нему в тот момент, когда он отдал гардеробщику свой номерок.
— Ты пересек черту… Какое тебе до всего этого дело? — не глядя на него, спокойно спрашиваю я, но подняв голову немного повыше, я смотрю на стойку.
— Ты толкнула меня на это, — отвечает Рид, он так близко, что его дыхание щекочет мне шею.
