— Зефир, — хмурится Рид, — она на половину человек. Разве ты не слышишь ее сердцебиение? Я удивлен, что от страха она не упала в обморок, — выдавливает он.
— Что ты сделал с моей дверью? — спрашивает он, когда замечает, что она повисла на одной петле.
— Она заблокировала дверь, — говорит Зефир, оборонительно пожимая плечами. — Я должен был перехватить ее прежде, чем она опала сюда, но она очень быстрая. Я был удивлен тем, что она смогла обогнать меня.
Он оценивающе улыбается мне, а я борюсь с желанием показать ему язык.
— Я думала, что ты пришел, чтобы убить меня, — быстро говорю я, привлекая его внимание.
Я стараюсь удержать его внимание, чтобы отвлечь их от убийства друг друга.
— Я намеревался убить тебя, — говорит он, и хотя его тон был очень вкрадчивым, я знаю, что он отвечает за каждое сказанное им слово.
— Когда Рид говорил с вами по телефону, и потом, глядя на вас, я подумала, что вы уговорили его помочь нам.
— Почему тогда вы не убили меня? — из чистого любопытства спрашиваю его я, видя, как все больше и больше напрягается Рид.
— Ты убедила меня не делать этого, — отвечает Зефир, смотря на Рида, чтобы убедиться, что он больше не жаждет крови, но внимательно слушает наш диалог.
— Как я это сделала? — устало спрашиваю я, не понимая, как я могла убедить враждебно настроенного ангела не делать того, на что он, по сути, запрограммирован.
— Ты не испугалась и торговалась со мной за свою жизнь, но ты отдавала свою жизнь, взамен та то, чтобы я спас жизнь Рида.
В ответ на слова Зефира я слышу рык Рида.
— Но что действительно связало мне руки, так это то, что ты дарила мне прощение за то, что я собирался сделать с тобой. Ты такая смелая…
— Зефир, если ты снова сделаешь Эви что-то подобное, ты будешь молить о смерти, — тихим тоном говорит Рид.
Зефир хрюкает. Словно конкуренты, они, изучая, смотрят друг на друга.
Ответ Зефира шокирует меня больше, чем все произошедшие сегодня, когда он говорит серьезным тоном:
— Я убью любого, кто попытается причинить ей вред.
Как мне заставить свои ноги двигаться по направлению к ванной, они тяжелые и ватные. Когда я дохожу до неё, закрываю за собой дверь и прислоняюсь к косяку. Я хочу заблокировать ее, но понимаю, что это все равно не поможет, если один из них захочет зайти сюда.
Борясь с желанием, расклеятся прямо здесь, мое горло жжет от невыплаканных слез, но знаю, что если начну плакать, то не смогу остановиться, поэтому я пытаюсь их сдержать.
«Я посижу в ванной, пока не уйдет Зефир», — думаю я.
Я беру средство для мытья рук и иду к раковине. Шок — это первая эмоция, которую я испытываю, когда вижу свое отражение в зеркале.
У меня действительно выросли крылья; от этого никуда не денешься, и они не только красные, они маленькие.
По сравнению с теми крыльями, которые я видела, они маленькие, почти миниатюрные; мощные, черные крылья Рида и светло-коричневые крылья Зефира.
Мои крылья достигают только моей талии, в то время как у Рида, они почти во всю длину его тела.
Интересно, я могу сама ими двигать? Я концентрируюсь на том, чтобы поднять их, но достигаю лишь малого успеха.
«Может быть это потому, что я устала», — думаю я, глядя на себя в зеркало. Я выгляжу уставшей. Как я могу их убрать, если даже не могу пошевелить ими? Я не могу даже одеться! Чувствуя отвращения к самой себе, я отворачиваюсь от зеркала и вижу стоящего в дверном проеме Рида. Я начинаю задыхаться и снова прикрываю грудь руками.
Рид поднимает руку в заботливом жесте.
— Извини, я не хотел тебя напугать. Я принес тебе кое-какую одежду, — успокаивающе говорит он, входя в ванную.
У него в руках, черная одежда из кашемира с длинными рукавами.
— Как я могу что-то надеть на торчащие из моей спины крылья? — не смотря на него, мягко спрашиваю я.
Я не хочу видеть его реакцию на мои маленькие красные крылья плохой девочки.
— Чуть ранее, я купил несколько для тебя, понимая, что они тебе понадобятся. Вот этот топ завязывается сзади. Ты засовываешь руки в рукава, а потом завязываешь ленточки на шее. Сзади, практически до середины спины ткань отсутствует, а так
