Он выехал со стоянки, направляясь в сторону главной улицы.
Подвеска машины была настолько мягкой, что когда мы проезжали по неровному участку дороги, я практически не ощутила тряски.
— Ты знаешь, о чем я говорю, Рид, — сквозь стиснутые зубы говорю я. — Ты использовал на нем свой гипнотизирующей голос. Это ведь не поджаривает его мозг или что-то в этом роде? — спрашиваю я, беспокоясь о Расселе.
— Нет, — неохотно отвечает Рид, — Это не поджарит его мозги. На самом деле, на нем это не срабатывает, как должно бы.
— Что это значит? — спрашиваю я, но Рид не уточняет, поэтому я должна была додумать сама.
— Что ты имеешь виду, что это не работает на Расселе так, как нужно, потому что он знает, кто я на самом деле? — с сарказмом снова спрашиваю я.
Рид мельком бросает взгляд на меня, потом снова переключает свое внимание на дорогу и произносит: — Да, именно это я и имею в виду, Женевьева.
— Ты в курсе, что это был не совсем правильный поступок? Мне потребовалось время, чтобы убедить Рассела в том, что мы действительно встречаемся.
Говорю я, глядя на Рида и видя его ухмылку.
Раздосадованная, я добавляю: — Как работает твой трюк с голосом? Ты используешь специальную технологию или что-то тип гипноза? — спрашиваю я, с трудом отвлекая себя от боли.
— Я всегда умел делать так. Это не специальные технологии, — кратко отвечает Рид.
Я закатываю глаза.
— Ой, да ладно, ты мог манипулировать людьми с помощью голоса, даже когда был ребенком?
— Должно быть, было не комфортно из-за твоей матери, — сухо говорю я, стараясь не двигать ногой.
Это не помогает, потому что из-за травмы меня начинает трясти.
— Моя мать… почему это должно быть не комфортно для нее? — с намеком на улыбку, спрашивает он.
Рид смотрит на меня, и его улыбка исчезает.
— Как ты себя чувствуешь? Тебе получше? — с заботой во взгляде говорит он.
— Ты ведь имеешь в виду не мое колено? — переспрашиваю я.
— Нет, оно болит так, словно его раздробили на миллион кусочков.
— Это ведь нечто большее, чем просто синяки? — спрашиваю я, уже зная ответ.
— Да, эта девушка сильно повредила твое колено. Не думаю, что та девушка ослабила свой удар, когда била своей палкой. Это выглядело так, будто она сделала это намеренно. Что ты ей сделала? — спрашивает Рид, выглядя так, словно это он виноват в том, что она напала на меня.
Я недоверчиво вскидываю брови.
— Я? Я ничего ей не делала. Почему ты думаешь, что это я виновата в том, что она разбила мне колено? — говорю я, обидевшись на его высказывание.
Он игнорирует мое возмущение и говорит: — Я рад, что ты пошла со мной, когда я сказал, что это всего лишь ушиб. Было бы сложно объяснить то, почему завтра у тебя не останется даже синяка, не говоря уж о том, что ты сможешь ходить с поврежденной ногой. Надень какие-нибудь брюки или джинсы. У тебя ведь есть они? — спрашивает он.
Я смотрю на него так, словно парень сумасшедший, потому что он добавляет:
— Я спросил это потому, что видел на тебе всегда только короткие юбки. Может, можно использовать бинт, который у меня есть, чтобы замотать колено. Ты должна проходить в нем, не меньше пары дней.
— О чем ты говоришь, Рид? Я буду в гипсе как минимум месяц, и все из-за Тамары! — со злостью выкрикиваю я. — Надеюсь, что я не пропущу завтрашнее занятия. Если я из-за этого…
— Женевьева, завтра утром, уже все будет в порядке, — уверенно говорит Рид.
Я отвлекаюсь на его идеальные губы, потому что он пытается сдержать улыбку.
Интересно, все психи такие красивые?
— И как такое возможно, Рид? — саркастически говорю я ему. — За ночь у меня просто вырастут новые кости? Ты же сам сказал, что это не просто ушиб.
— Да, — спокойно отвечает молодой человек.
— Ок… я не знала, что села в автобус для сумасшедших. Если ты будешь так любезен и высадишь меня у ближайшей
