— Да, я могу сказать, что знаю, что я чувствую, — отвечает он. — Почему это происходит, Рыжик? — с раздражением спрашивает он. — Я не единственный, кто считает, что мы были бы идеальной парой. Когда ты смотришь на меня, я вижу это в твоих глазах. Просто скажи мне что происходит. Рид действительно твой парень? — спрашивает Рассел так, словно это оставляет у него во рту неприятный привкус.
Он не ждет от меня ответа и продолжает:
— Потому что, я хочу сказать тебе, Рыжик, что когда я вижу тебя с ним, и это разрывает мне сердце.
Вот и настал тот момент, которого я боялась, так как в этот момент я поняла еще более отчетливо, кем я не являюсь. Я не тот человек, который нужен Расселу, и это не пустые слова. Если бы не было Рида, и моего очевидного к нему влечения, я знаю, что была бы счастлива с Расселом. Мы были бы идеальны друг для друга, но для Рассела это не безопасно. Я должна держать Рассела на расстоянии от того, кто я и кем собираюсь стать. Если он будет рядом со мной, он всегда будет в опасности, особенно, если другие ангелы обнаружат, что я существую.
Мое горло сжимается, не давая мне говорить, но я справляюсь и мягко спрашиваю:
— Рассел, как зовут ту девушку, с которой ты целовался?
Рассел хрипло отвечает:
— Кэндис… но это не то, чем кажется, или может быть это то, что ты видела, но я отшил ее, а тебя я видел с Ридом. Вы все время вместе…
— Да, — говорю я, прервав его.
— Рид мой… парень. Я с ним, так что ты должен пойти и посмотреть, свободна ли все еще Кэндис, потому что я — нет, — заканчиваю я, почти поперхнувшись на последних словах. Я рада, что в шкафу темно, потому что я не думаю, что смогла бы выжить, увидев, какую боль я причиняю ему своими словами.
Я едва выдерживаю боль, которую я испытываю от произнесенных мной слов. Рассел притих, обдумывая то, что я сказала ему.
Вместо того, чтобы подняться, я слушаю его ровное дыхание, обнимаю и пытаюсь утешить.
Я так увлеклась тем, что делаю, что вздрагиваю, когда он начинает говорить:
— Женевьева, я просто знаю, что раз ты делаешь все правильно, это не навредит тебе.
Поднявшись с пола, он выходит из гардеробной и аккуратно закрывает дверь.
Или, может быть, это причиняет не такую уж и боль, это делает решение правильным, думаю я, ислышу как он отходит от двери. Кода я понимаю, что он ушел, я покидаю этот мрачный шкаф и иду на поиски девочек.
Пока они перешептываются между собой, я говорю им, что нашла кое-что, что может нам понадобиться для нашей миссии. Я говорю им, что возвращаюсь в свою комнату, и потом они говорят, что тоже идут со мной, но я уговариваю их остаться здесь и как следует повеселиться, я хочу побыть одна. Вернувшись в свою комнату, я записываю то, что помню о композициях, а потом одеваю пижаму и ложусь в постель.
Я долго лежала без сна плача в подушку, я поклялась, что это последние слезы, которые я проливаю из-за Рассела. Следующие утро я трачу на беспокойство о Риде, сгорая от любопытства, где он и что с ним.
Мне не может поднять настроение даже то, что Фредди забирает меня на своем белом мерседесе, и мы едем в «Coldwater».
Я раздражена, потому что не выспалась прошлой ночью.
— Фредди, это подозрительно. Ты не из Детройта? Разве ты не должен быть за рулем автомобиля с детройтовскими номерами? — наполовину шутя, наполовину ругая его.
Фреди прижимает палец к губам.
— Тише Эви, она тебя услышит. Она была арендована мной, — ухмыляясь, говорит он, поглаживая руль.
— Что с тобой произошло, прошлой ночью на вечеринке? — ласково спрашивает меня Фредди, уловив мое настроение.
— Не важно, — говорю я, а потом из меня неконтролируемым потоком вырывается все, что случилась с Раселом прошлой ночью.
Фредди спокойно слушает меня, позволяя мне выговориться, а я рассказываю все, упоминая все детали этого происшествия.
— И сейчас я иду в «Coldwater», чтобы получить его дурацкий firewall. Уверена, Кэндис не прошла бы весь этот путь до «Coldwater», чтобы получить его брандмауэр, — резко говорю я.
— Держу пари, что ты права Эви, — говорит Фредди выгибая бровь.
