Императорского дворца, личи с трудом сдерживали их, встав цепью, перехватывая свои жезлы двумя руками. Нагаш понял, что снизу его не видно, пирамидальная крыша скрывала от толпы концовку его битвы с Малькольмом, это давало большую свободу маневра. Нойон последний раз посмотрел на храм, на поверженного им сумеречного. Из груди волшебника торчало гранитное острие, вся одежда была в копоти и багровых подтеках.
«Великий воин. Жаль, он был бы так нужен на моей стороне», – подумал Нагаш и в тот же миг, вместе с Сатаем, телепортировался внутрь Императорского дворца. Летающий конь гарцевал по мраморному полу, оставляя расплавленные следы. Нагаш спешился и настраивал в астрале канал связи с Агону. Благо что после разрушения маяка и гибели Малькольма никто не мог ему помешать.
Саллек склонился в почетном приветствии в дверях библиотеки. Личи вытянулись по струнке, как в парадном строю в землях нежити. Сидевший у подоконника регент Куруш жалел, что не видел концовки магического поединка и даже не понял, что происходит. Прирожденное чутье опасности обмануло регента. Нойон ужал свою броню и не давил на людей своим присутствием. Лорд-регент встал и прижался к стене – эта высокая фигура явно вызывала страх и трепет у нежити вокруг. В то же время прежде Куруш видел лишь одного истинного – Вокиала, а вошедший был совсем на него не похож.
Куруш исподлобья смотрел на гостя, нойон же совсем его не замечал. Огромный рост, обгоревшее металлическое тело, ужасное исковерканное лицо – Десмос, лежавший у шкафа с рукописными книгами, ни на секунду не сомневался в том, кто вошел к ним. Это был тот темный воин, что на его глазах буквально вбил Малькольма в стену храма. Это был истинный нойон с обезображенным, залитым ошметками жидкого амальгана лицом.
Нагаш притянул магией стул и сел, раздался скрип ножек. Из его доспеха выкатилась маленькая черная горошина. Она проскакала по ковру и застряла в щели между квадратными плитами, которыми был выложен пол. Саллек встал за спиной нойона. Действия моргула радовали его, оставалось только связаться с Агону и принять окончательное решение.
– Удержать такую победу сложнее, чем добиться её, – сказал нойон вслух. Было не ясно, к кому именно он обращается. Десмос присел на корточки и оперся спиной на шкаф.
– Он возглавлял оборону? – глядя на таталийца, спросил Нагаш.
– Да, владыка, люди видели, что он остался здесь. Я отпустил остальных, как вы и приказали, – тихо сипел Саллек.
– Хорошо, – голос Нагаша звучал надтреснувшим металлом, пролившимся ему в горло, слова стали отрывисты и резки.
– Ты достоин похвалы и умрешь с честью! – обратился Нагаш к Десмосу.
Личи подхватили рыцаря и подняли, чтобы он мог достойно смотреть на их повелителя.
– Я не прошу от вас такой милости! Вы ведь нойон и не знаете жалости, верно?
– Да, но я уважаю воинов и мудрецов. Ты будешь мне служить? – в глазах Нагаша блеснуло багровое свечение. – Тогда ты получишь не только шанс уцелеть сейчас, но и бессмертие!
– Подумай, такое не предлагают дважды, – наклонился к таталийцу Саллек.
– Повелитель, прошу вас, – вдруг сорвался из ступора замерший у окна Куруш, – умоляю вас. Я, я буду вам служить! Я буду вашими глазами, буду вашими ушами, буду делать все, что вы только ни захотите, умоляю! – Он почти плакал, но пав на колени, не спешил утереть слез.
– Умоляю, пощадите меня! – Куруш хотел облобызать ноги Нагаша, но вблизи амальгановой брони почувствовал дикую боль в голове. Регент отпрянул.
– Сжальтесь, пощадите, я буду делать всё, всё!! – ревел он, поджав под себя босые ноги, растирая холеной, унизанной перстнями рукой слезы и сопли.
– Ты всё уже сделал, – ответил Нагаш, – теперь смолкни.
Язык во рту перестал слушаться Куруша, и он, схватившись рукой за челюсть, исступленно смотрел перед собой, казалось, частично лишившись рассудка. Из черной горошины вверх ударил белый столб света. Он ширился, принимая расплывчатые очертания далекого зала, высокого кресла с острыми зазубринами и фигуры в белых одеждах, сидящей в нем.
«Решайся сейчас», – услышал Десмос у себя в голове.
Взгляд нойона перебежал с пленника на становящееся явью изображение, потом назад на Десмоса.
– Мой ответ – нет!
Нагаш ничего не сказал. Огонек в глазах потух. Он смотрел только на голограмму, обращаться через астрал мыслями не получалось, канал был очень не стабилен.
Казалось, что с голограммной картинки зала в башне Моандора в Агону сюда проникал какой-то низкий рокочущий гул. Десмос посмотрел туда. В кресле сидел человек среднего роста в белых доспехах с вышитым золотом символом «N» на груди. Он ещё ничего
