острова высадка, скорее всего, состоится на юго-западе, в месте, издревле известном как Залив Удач. Только там берег позволяет десантным кораблям относительно спокойно высадить сколько-нибудь заметные силы с тяжелой артиллерией. И именно там мы, как назло, не имеем решительно никаких оборонительных сооружений – ибо кто стал бы строить их в рыбачьем порту, который обращен к великому Океану Запада?
В силу этих причин я вынужден, друг мой, оторвать Тебя от непрестанных Твоих трудов на благо Науки и просить немедля отправляться в Залив Удач для принятия мер по укреплению его обороны. Впрочем, на сей раз я немного схитрю. Помимо двухсот тысяч золотых орлов, выделяемых Тебе лично, я отправляю к тебе математика и выдающегося пушкаря из Ла-Велле, господина Хонт-А-Ллора, коего прошу принять со всей возможной лаской и проявить ему доверие. Господин сей, находящийся на пеллийской службе уже более двух лет, проявил себя инженером изрядного таланта и притом человеком большой личной скромности, что я прошу тебя учитывать особо.
Все необходимые карты, планы, а также официальное задание Совета находятся при нем.
Да, и, кстати, на время операции содержание Твоего полка удваивается.
Всегда Твой друг и соученик, Улла».
– Гро! – вздохнул Хадден, запихивая свернутое письмо в карман грязноватых парусиновых шаровар. – Мне некогда вызывать капитана Виттла, ты передашь ему на словах: полк сворачивается немедленно. К полуночи мы должны выступить.
Атвиц позеленел, но тут же взял себя в руки и вытянулся, сомкнув каблуки:
– Будет выполнено, ваша милость!
На него Арвел уже не смотрел. Все еще вздыхая, он подошел к седоусому чужестранцу и коротко поклонился:
– Арвел Хадден из Юлиха. Теперь, как я понимаю, нам предстоит работать вместе?
Лавеллер, шагнув назад, отвесил ему глубокий поклон, странно шаркнул пару раз левой ногой и ответил с резким, каркающим акцентом:
– Хонт-А-Ллор из Грригли, остров Аренд. Много слышал о моем господине. Сочту большой честью защищать интересы Трона Пеллийского под вашей рукой.
Арвел снова поклонился.
– Вина! – крикнул он. – Ах да, молодой Филлен… Вы свободны, барон, и забудьте об этой досаде. Я не имею причин злиться на вас, прошу это запомнить… Кто-нибудь, возьмите лошадь нашего гостя! И пусть принесут закуски, пока не готов обед. Я стал несколько рассеян, дорогой господин Хонт – кажется, можно звать вас и так? – отлично… Так вот, я стал несколько рассеян, потому что в последнее время дел у меня больше, чем я способен сделать… Идемте сюда, в палатку, нам стоит поговорить перед тем, как мы отправимся в путь. Да принесите же кто-нибудь вина, песьи дети! С рассвета я работаю в кузне, и от усталости у меня сохнет в глотке… Вы не поверите, господин Хонт: вокруг моего полка всегда болтается целая стая женщин, торгующих то собой, то всяким мелочным товаром – однако ж, когда мне нужно выстирать сорочку, так ни одной из них не найдешь, хоть убейся. Вот и сейчас…
На этот раз, впрочем, Арвел немного слукавил. Вино и подносы с копченым мясом, сырами и овощами в палатку принесли не солдаты, а три молоденькие девушки в чрезвычайно рискованных нарядах. Хонт-А-Ллор подкрутил ус, и на лице его появилась лукавая улыбка.
– Мне говорили, что в свой полк вы собирали лучших саперов, самых способных и многократно испытанных в боях, – произнес он, опускаясь в складное кресло возле стола.
– Всех командиров я знаю лично, – кивнул Арвел, – так что у меня не было особых забот отослать им приглашение. Отказавшихся не случилось.
– Еще бы! Я слышал, что после того, как ваш полк за неделю сломил сопротивление крепости Барритц, об которую барон Вильфор бился три месяца кряду, господин Улла был призван к Трону для особой благодарности. Это правда?
– Саперы барона просто не хотели видеть уязвимых мест в кольцах обороны, – хмыкнул в ответ Арвел. – И еще у них не было достаточно мощной взрывчатки.
Лавеллер понимающе наклонил голову. Об удивительных смесях инженера Хаддена, способных сносить целые горы, он слышал не раз и не два. Стены твердыни Барритц, считавшейся неприступной, господин Хадден развалил легко – так, словно это была пастушеская хижина. Штабные офицеры Вильфора, придя в себя после серии немыслимой мощности взрывов, не могли поверить своим глазам. Приказ идти на приступ опоздал, и тогда вперед бросились все те же саперы только что сформированного инженерного полка. Именно они первыми ворвались вовнутрь крепости, и им досталась вся слава – к стыду, досаде и убытку солдат Вильфора, которые маялись под древними стенами больше трех месяцев.
– Но сейчас, как я понимаю, вы оставили химию и занялись вопросами механики? – поинтересовался лавеллер.
