людьми.
Начался сильный пожар.
Вязкая загущенная смола прилипала к одежде и телу и продолжала гореть. Спасаясь от огня, люди выпрыгивали из полыхающих жилищ и без шанса на выживание разбивались о коряги и пни.
Вместе с клубами черного дыма, по поселку разносилась смердящая гарь спекшейся древесины с плотью, и устрашающий бледно-оливковый пепел.
В качестве символа поражения цивилизации и падения выстроенного годами мирного уклада жизни Ма-Лай-Кун – сам по себе в произвольном направлении улетел ввысь отрубленный от привязной мачты ветряк Vigman.
Нападение было отлично подготовлено и технически организовано. Враги действовали по точно спланированной схеме, знали наверняка, куда и чем бить, старались достичь максимальных потерь среди местного населения.
Характер личности определяют поступки, и первой отличительной чертой настоящего лидера считается умение сохранять холодный ум в стрессовых ситуациях, пока у других дрожат колени и немеет от страха язык.
Даже в атмосфере анархии и кромешного беспорядка, горстки бравых воинов объединились в активное сопротивление.
Вместе с боевым товарищем, Джаггора кое-как развязал запутавшийся узел балластового куля и, отпустив его, отдал очередной приказ, бросившись на помощь другому другу, раскручивающему ручку ременного привода на неторопливо поднимающемся Авионе.
Одиннадцать лучших племенных воинов, включая Бадглида – будущего вождя, являли собой нерушимое по силе и духу братство и на протяжении последних четырех лет служили первой линией обороны общины. До недавнего времени первенство возглавлял старший брат Джаггоры, Исхир, трагически погибший во время коронации на трон Ма-Лай-Кун.
– Тцехем Чикопа! – прокричал Джаггора, подняв над головой длинный массивный лук из белого дубового тиса, призывая беспощадно рубить самозванцам головы.
Нога его была хорошо перебинтована, хотя сквозь марлевую ткань уже проступили пятна темной крови. Специалисты Эспайера из штатного медпункта хорошо постарались ночью, сшив сухожилия и вены и заварив лазером рваные края полученных ран.
Авион преодолел верхний ярус и, наконец, взлетел выше крон деревьев Ду. В плотной куче восходящих «труб» дыма и копоти, среди неразберихи из стреляющих друг по другу визуально одинаковых аэростатов Джаггора тем не менее почти сразу без ошибки определил ближайшее к ним вражеское судно – то, что было со сломанной мачтой. Аэростат, что тащил за собой неподвижное тело аборигена, болтающееся в свисающей рыбацкой сети.
Скорее всего, это был лучник, выпавший из гондолы при резком маневре и запутавшийся ступней в веревках.
В своем суждении о выборе цели, Бесстрашный опирался на два определяющих фактора.
Первый. Оболочка резервуара на Авионе со сломанной мачтой была сильно спущена, и на борту не осталось ни одного балластового мешка, что говорило, скорее всего, о долгом предшествующем походе.
Второй. На пустой взлетно-посадочной платформе в верхних кустах второго от них дерева Ду стоял раненый стрелой в плечо человек, который без остановки палил из ружья именно по странному аэростату с пойманной в сети «добычей».
– Игала Луктум! – поднимая боевой дух перед рукопашной схваткой, прокричал Бадглид. – Алиб Чифундо!
Несколько воинов-матросов забрались к марсовым выступам на мачте, чтобы во время стыковки напасть сверху, с более выгодной позиции. Сам Джаггора вместе с двумя близкими товарищами подняли парковочные складные якоря, намереваясь использовать их как абордажные дреки для жесткой сцепки с бортом противника.
Вражеский Авион тем временем успешно отстрелялся от приблизившегося к нему аэростата, попытавшегося оказать бесчинствующим варварам хоть какое-то сопротивление. С пробитой оболочкой и усеявшими палубу телами погибших храбрецов, мертвый корабль пронесся мимо Бесстрашного на большой скорости по неуправляемой траектории.
Это было гражданское судно из Риккама-Кейтеки с турбовинтовыми двигателями. Врезавшись в парковочную мачту, оно завалилось на бок на посадочную площадку, смяв собой несколько людей и аборигенов, спасающихся в кронах от давки на земле. Разлетевшиеся осколки поврежденных винтов сильно ранили еще нескольких ни в чем не повинных жителей.
Переключив внимание на команду Бадглида, диверсанты выпустили по ним несколько стрел и, развернувшись кормой, ударили из гарпунного орудия. Зазубренное тяжелое копье прошило паруса и оболочку Авиона насквозь, застряв в грот-мачте. Зашипев, играючи посвистывая, гелий вырвался наружу.
Отвечая последовательным залпом из луков, братья Джаггоры схватились за дубинки-палицы и скораксы, похожие на миниатюрные косы для жатвы.
– Ад-Алар Ма-Лай-Кун! Мукаттэ Яки! – Бадглид напомнил товарищам о доме и о тех, кого они защищали, ради кого шли на
