– Это… – напряженно начала я и вновь была перебита:
– Это пройдёт. В моей крови всё ещё действует антидот, – тихим, несвойственным ему голосом сказал Трой, а я с изумлением наблюдала, как прямо перед моими глазами черное пятно рассасывается на его коже…
– Тогда зачем ты это провоцируешь? – не выдержав, спросила я и получила самый странный на свете ответ:
– Потому что могу.
Я сжала зубы и опустила голову, чтобы не соблазниться и не посмотреть в его самоуверенное лицо и после – не зарядить ему по носу. У него было лекарство. Но у миллиардов людей его не было.
Он просто не имел права делать так.
– Но на тебе скверна не появляется, – вдруг сказал Трой, а я поняла – поняла, что меня всё ещё испытывают.
Меня проверяют. Дура.
– Я уже говорила – мужчины меня не заводят, – процедила, стараясь не коситься на тот самый мужской орган, что заводил меня своей готовностью с тех самых пор, как Трой зашёл в кабину.
– Поспорим? – Он наклонил лицо ещё ниже; я это почувствовала; но играть в его игры больше не хо тела.
– Нет желания, – отрезала и нырнула под его руку, а затем вышла из кабины.
Полотенце быстро скрыло под собой моё тело, нижнее белье появилось на последнем едва ли не быстрее, а удобные тренировочные штаны и футболка черного цвета – такие же, как и у Вельза, – спешно завершили процесс.
Я убрала мокрые волосы в высокий пучок и закинула полотенце в ту же ячейку, из которой его достала.
– Поторопись, – сказала у самого выхода из душевой. – Твой зеленоволосый друг не любит есть холодное, – и вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.
Но даже через неё был слышен самоуверенный смешок Троя. Как и скрип моих зубов.
Надеюсь, эти проверки закончатся в ближайшее время. Долго я не протяну, даже если сильно захочу.
На кухне Вельз встретил меня угрюмым молчанием.
– Что нынче на ужин? – Барб влетела вслед за мной и запрыгнула на высокий табурет рядом со столом.
– Суп из овощей, – зеленоволосый открыл крышку кастрюли, и воздух тут же заполнился аппетитным запахом домашней еды, – и жульен из мяса кролика.
Я даже комментировать не стала. Хотя могла бы. Нет, не буду.
– Давно мы мяса не ели! – обрадовалась Барб, а я удивленно посмотрела на неё.
Значит, и сливки общества страдают от отсутствия некоторых продуктов?
– Вы сами не охотитесь? – негромко спросила у Вельза, опустив голову, и села на свободный табурет.
– Некогда, – пришёл краткий ответ.
Интересно, он долго будет ненавидеть меня за то, что я не поторопилась к ужину? Может, сказать ему, что меня бесстыдно задержал командир их отряда?…
– Вас всего трое? – решила задать вопрос, который волновал меня с момента появления на базе.
– Нас четверо, – на кухню зашёл Трой, вытирая волосы полотенцем; затем бросил его на разделочный стол, на что Вельз отреагировал крайне неодобрительным взглядом, и сел во главе стола, – отряды всегда делятся по четверо.
Думаю наконец пришло время вопросов-ответов.
– Ты говорил, что Аст – бывший глава отряда демонов. Что он – ваш бывший командир. Судя по именам членов группы, все они и есть те пресловутые демоны, – я выдержала небольшую паузу и посмотрела прямо на Троя. – Но твоё имя никак не относится к касте адовых созданий. Я не помню Троя среди демонов Гоетии.
– Это так, – на губах мужчины, который несколько минут назад прижимал меня в душевой кабине, пугая величиной своего желания, растянулась странная улыбка; затем он посмотрел мне в глаза. – Трой – моё настоящее имя. А среди отрядов демонов меня называют Белетом.
Король Белет, тринадцатый в списке семидесяти двух демонов Соломона; в демонологии – один из царей ада, командующий восьмьюдесятью пятью легионами демонов; может вызвать любовь во всех её проявлениях и для мужчин, и для женщин.
В сочетании со значением имени «Трой» – (люди, склонные к контакту; решения принимают только на основе самого всестороннего и глубокого анализа любой ситуации; сиюминутные выгоды в расчет не принимают; предпочтение отдают долгосрочным отношениям и обязательствам, как в деловом, так и в личном плане) – выходила занятная картина. Да, я имела хорошую память, а в том месте, где меня держали, у меня было много времени на чтение.
Но… разве не он несколько часов назад говорил мне, что своё истинное имя необходимо скрывать? Тогда почему же он сам
