главнокомандующего.
И они когда-то были лучшими друзьями?…
– Аст, как вы познакомились с Троем? – спросила я, бесшумно следуя за своим «наставником».
– Мы вместе проходили обучение в Централи. И потом вместе попали в отряд демонов: я – как командир, он – как моя правая рука, – спокойно ответил тот, – вообще с нас двоих всё и началось.
– Вы были лучшими, – я не спрашивала. Это было очевидно.
– Мы были первыми, – исправил Аст. – И да, мы поставили недостижимую для остальных планку, – он едва заметно хмыкнул, ведя меня за собой по коридору. – Потому разрешение на попадание в отряд демонов имеем право выдавать только мы.
Это славно.
– Откуда появилось это название? – неожиданно для себя поинтересовалась я.
– Нас так прозвали остальные ученики в потоке, – подходя к одной из дверей в крыле, которое я даже не осматривала, сказал Аст, – за технику боя, с которой не мог справиться ни один из них.
Интересно, он и в те годы был таким… отстранённым? А Трой – таким безумным?
Но этот вопрос я задать не успела: Аст открыл дверь. Мы вошли в просторное светлое стерильное помещение, в центре которого стояла большая удобная больничная кровать, на которой спала маленькая девочка. Подключенная к десятку трубок, с датчиками на руках, груди, ногах, она лежала так спокойно, словно только заснула. На её лице не было следов многолетней комы, её тело – единственное, что выдавало задержку в развитии. Сколько ей было сейчас? Если учитывать, что она в коме уже целых пятнадцать лет?
– Как это возможно? – негромко спросила я.
Захотела подойти поближе, но тут из угла комнаты появилась медсестра в чепце, скрывающем волосы, и в белом халате и сделала предупреждающий жест. Как я вообще её не заметила?
– Нора, всё в порядке. Гамори может заходить к Тоне, – спокойным, но при этом необыкновенно властным голосом сказал Аст.
Женщина успокоилась и скрылась в своём углу.
А я попыталась разглядеть девочку и со своего расстояния.
– Сколько ей сейчас? – спросила его.
– Двадцать, – ответил Аст.
– Она выглядит на двенадцать, – выдавила из себя.
А в мыслях повторила свой первый вопрос: как это возможно?! Выходит, её кости растут – медленно, но растут.
– Препарат ей помогает? – Я не заметила пятен скверны, но это не значило, что их нет.
– Временно, – коротко ответил Аст, – но ещё больше помогает моё присутствие.
– Как ты мог забрать её из Централи? – едва слышно спросила я, не в силах скрыть отчётливого неодобрения, сквозившего в голосе.
Столько трубок, датчиков, отдельная сиделка – ей явно необходим уход. Причём качественный. И постоянный.
А потом до меня дошло:
– Нора.
– Да, она бежала со мной, – кивнул Аст. – Тоня стала для неё как дочь. Мы не могли позволить дяде забрать её у нас.
Он знает, что я в курсе его «происхождения».
Вероятно, Трой успел поделиться этой новостью. Или Лоя. Интересно, где шляется эта пантера? Или они с Габриэлем уехали ещё вчера? Из-за побега и допроса в камере я оказалась отрезана от всего, что происходило на базе.
– Как твой дядя вообще допустил мысль навредить этой крохе? – без эмоций спросила я.
– Мой дядя не видит различия между роднёй и простыми подчинёнными, – ровно ответил парень, а я мысленно не согласилась.
Он развязал Трою руки, чтобы тот вернул племянника обратно. Он дал разрешение на введение препарата. Он совершенно точно видит разницу между Астом и простым подчинённым.
А потом я вспомнила своё подозрение об опытах над последним… И ещё одна мозаика сошлась. Аст был слишком ценен, даже если эксперимент, проведённый над ним, был провальным.
Надо бы уточнить у Троя, что конкретно произошло с его другом, после чего он стал невосприимчив к скверне. А то, что он невосприимчив, – очевидно.
