Вскоре она оказалась у новостроек, в одной из которых обитала Инна. Если в мобильном был жучок, то на этом месте могут дежурить люди из агентства. Но Танюха по телефону отвечала так, что ясно было: к ним в квартиру никто не заглядывал. Но может, соглядатаи снаружи? Остановившись в конце двора, Марина выключила мотор, погасила свет в салоне и долго сидела, вглядываясь в темноту, подсвеченную тусклыми фонарями. Нет, пуст двор, пуст и темен. Наконец она вышла, нашла нужный подъезд и набрала 579 на домофоне. Из динамика донесся хрипловатый голос:
— Входи, открыто.
Окно будки консьержа было зашторено — бравый страж спал без задних ног.
Деревянная дверь распахнулась, едва Марина надавила на нее. Воровато оглядевшись, она переступила порог, чихнула: пахло кофе и сигаретами. Навстречу вышла Инна, поздоровалась, взяла пистолет. Татьяна приняла пальто из рук Марины, повесила на вешалку в прихожей.
— Идем в кухню, — шепнула Таня. — В спальне в моей сумочке — твой телефон с «жучком».
Марине уже сварили кофе, она сделала глоток, потупилась.
— Так во что, подруга, ты ввязалась? Проиграла себя в карты? — полюбопытствовала Танюха.
Марина покосилась на Инну, подумала-подумала, да решила выложить все как есть. Если решат, что у нее шизофрения, пусть в дурдом сдают.
— Помнишь время, когда я влюбилась и начала вести себя странно? — Татьяна кивнула, Инна подперла голову рукой и приготовилась внимать.
Марина начала рассказ, стараясь вспомнить каждую деталь, заново все пережить и понять, что же значит для нее Артур. Когда рассказывала, как он выставил ее за дверь, слезы на глаза навернулись. Такое не прощают, и он от лично это знал, но почему — «для твоего блага»? Затем рассказала, как выкарабкивалась, про Яна и агентство, про Оливию, чуть не превратившуюся в зомби…
— Они вампиры, что ли? — вскинула брови Таня. — Очень похоже. И ты тогда была, будто тебя выпили.
Марина продолжила, повторно осмысливая детали. Эстонки. Исчезновение Оливии. Смерть Кати. Звонок, когда Оливия предупреждала об опасности. Ночной визит Толстяка, вычисленного по запаху. Переписка в скайпе…
— Ни черта непонятно, — помотала головой Танюха. — Это что? Правда? Но… Блин, как в кино. Извини, трудно поверить.
Скрестив руки на груди, она подошла к окну, опустила жалюзи. Инна молчала.
— Я не рассчитываю, что вы поверите. На вашем месте я подумала бы, что у коллеги поехала крыша.
— Ты продолжай, продолжай, — Татьяна оперлась о подоконник, помассировала висок. — Если бы я не видела, что с тобой происходило тогда и как ты изменилась после, так и подумала бы. К тому же твой кавалер, Ян… Не знаю, что в нем не так, но он странный.
Последовал рассказ о поисках «сферы», старинном замке и операции агентов, когда Артур чуть не погиб.
— Он у мамы дома, — закончила Марина. — Без сознания. Не знаю, что теперь делать, я просто в панике.
— Я не поняла, — заговорила Инна. — Этот Ян, он кто? Друг или враг?
— Если бы я знала! Да, он помог мне. Но они ничего не делают просто так. Знаете, что про них Артур сказал? Жители Эдема. И думай, что хочешь. Может, это какая-то местность? Страна?
— Нет такой страны, — мотнула головой Танюха.
— Знаю, что нету, — вздохнула Марина. — А если это название какой-то территории, или что-то на сленге… Может, община какая-то религиозная?
— Секта? — удивилась Инна. — Это уже больше похоже на правду. Место, где живут, эти сектанты называют Эдемом, а?
— Но по ее рассказу, — возразила Танюха, — эти товарищи из агентства больше похожи на какую-то спецбригаду, ну или спецслужбу, чем на сектантов.
— Не очень я верю, что Яном движет симпатия, — заключила Марина.
Инна похлопала ее по плечу:
— Эээ, подруга! Когда говорит сердце, разум смолкает. У мужчин так же, как у нас, поверь. Мы очень мало отличаемся.
Татьяна не разделяла ее оптимизма:
— А вдруг он тогда, в замке, когда появился за твоей спиной, понял, что Артур ушел, и решил дальше использовать тебя как наживку. Тем более он слишком много о тебе знает…
— Пятьдесят на пятьдесят, что он в меня влюбился и не обидит, — вздохнула Марина, постучав пальцами по столу, — или что для него это только работа, холодный расчет и имитация чувств. Вот что делать? Позвонить ему? Стремно-то как… Мы ж с ним…