совершенно безмозглых хищников, как никогда и не приручаются самые умные из них?
Но ничто не имеет теперь никакого значения, кроме свободы для Ленса. И значит, придется немного приоткрыть им тайну, но только самую малость, чтобы ни в коем случае не заинтересовать этих двоих возможностями брата.
— Ленс… — тяжело вздохнув, пробормотала она, — родной мне только по матери. Она выходила замуж за отца, когда уже была беременна мной, но этого никто не знает. И я же говорила, он немного странный. Но если хочет меня позвать, я чувствую.
— Не могла сразу сказать, — сердито буркнул старик, одним движением легко, как зверь, поднимаясь с подстилки. — Показывай, куда ехать.
Худой чумазый палец уверенно ткнул в сторону северо-запада, и Дайг кивнул, подтверждая недавно возникшее у искусника подозрение, что воин уже бывал когда-то в этих местах. И скорее всего не просто бывал. Неясно пока только одно — в качестве кого.
Уже через минуту маленький отряд всадников гуськом пробирался в сторону истока. Временами они ехали по дну ручья, иногда, когда попадался бочажок, продирались сквозь прибрежные заросли, и очень редко случалось найти ведущую в нужном направлении звериную тропку.
Часа через два невзрачные с виду сапоги Инквара промокли насквозь, и он точно знал, что и у девчонки дела обстоят не лучше. Однако рыжая упорно молчала, словно не замечая ни мокрых ног, ни свежей царапины, украсившей ее щеку. И когда ехавший впереди Дайг оборачивался к ней с безмолвным вопросом, уверенно упирала палец в ощущаемую только ею точку, скрытую где-то на вершине холма, все неотвратимее росшего на горизонте.
Но когда до цели оставалось, по подсчетам Инка, не больше лиги, девчонка вдруг забеспокоилась. Тихонько зашипела, оглянулась и замахала рукой, привлекая внимание искусника, и так не сводившего с нее бдительного взгляда.
«Что?» — одними глазами, безмолвно спросил у нее старик.
— Он почему-то начал двигаться.
— Куда?
— Влево.
— Едем наперехват, — тотчас решил Инквар, и Дайг, понятливо кивнув, направил лошадь в заросли.
— Пригнись к шее лошади, — еле слышно скомандовал он девчонке. — Иначе все лицо издерешь.
Рыжая презрительно скривилась, но спорить не стала, и это немного порадовало искусника, возможно, не такая уж она непроходимо злая и упрямая. Иначе дни, которые ему придется провести рядом с ней, превратятся для него в кошмар. Нет ничего хуже путешествия с настырной и самоуверенной дурой, уж это-то искусник знал достоверно. Испытал на своей шкуре. Выпало ему однажды такое счастье — сопровождать вызволенную им из рабства девицу к ее довольно состоятельным родителям.
Красотка умудрилась втюриться в одного из главарей ночников, польстившись на его наглый взгляд, бычьи мускулы и грубые шуточки. Убийственный букет качеств, неизменно превозносимых восторженными девицами как самые верные признаки истинной мужественности. Разумеется, ночник очень Скоро наигрался с влюбленной дурехой и продал ее торговцу живым товаром, не забыв снабдить похабным списком с перечнем ее особых умений.
Инквар утащил дуру из клетки перед самым носом одного из баронов, скупавшего юных рабынь, и боялся, как бы спасенная не утопила его в признательных слезах и благодарностях. Совсем еще молодой был, наивный, самому сейчас смешно вспоминать.
С тех пор прошло уже почти семь лет, но он больше ни разу не брался за подобную работу, какую бы высокую оплату ни сулили. Не стоит рисковать жизнью ради упрямых неблагодарных пустышек, сначала добровольно сующих голову в капкан, а позже пытающихся придумать своей глупости сентиментально-возвышенное оправдание.
ГЛАВА 9
— Куда? — придержал коня Дайг, и пальчик помрачневшей рыжей уверенно ткнул на восток.
— Мы не успеваем.
Теперь воин смотрел на Инквара, и тот точно знал, чего от него ждут. Чуда, а чего же еще. И он уже приготовил зелье, каким позавчера потчевал своего жеребца, но странные сомнения вдруг смутили его душу.
— Привал пять минут, — скомандовал искусник, спрыгивая с коня. — Потом будет некогда.
Он первым нырнул в кусты, чтобы проверить появившееся у него совершенно невозможное подозрение. Чутко прислушиваясь
