другой стороны, вряд ли он представляет какую-то опасность для государства. Может, отпустив его, я действительно спасу жизнь ребенка? Надоело все! Нужно Кривого Нэша искать, а я тут ерундой всякой занимаюсь. Если вникать в проблемы всех задержанных, некогда будет дело делать.
– Ну что, Жан, соврал?
– Жак, сударь, Жак Марше, – поправил меня бандит дрожащим голосом. Настолько дрожащим, что я окончательно решил ему поверить – если и притворяется, то притворяется гениально.
– Хорошо, пусть будет Жак. Так вот, Жак, мне очень необходимо быстро узнать, где находится жилище Кривого Нэша. Поможешь?
– Сударь, – Марше беспомощно развел руками, – даже Туршель не знает этого. К нему обычно посыльный приходил и сообщал, где будет встреча. Личного телохранителя Нэша – Мышонка Гомера – несколько раз видели около трактира «Пескарь» на пересечении улицы Могильщиков и бульвара Бовэ. А Гомер завсегда при Нэше находился. И без сопровождения Мышонка Нэш на улице не появлялся.
– Да врет он все, шевалье! – Ван Гален так встряхнул бедолагу за ворот, что тот закашлялся. Пришлось сделать зеландцу знак, чтобы успокоился:
– Не нужно так усердствовать, Робин. Я и не ожидал большего. Отпусти его, пусть уходит.
– Сударь! Благодарю вас, месье Орлов! – освободившись от опеки Робина Ван Галена, Жак опять попытался на коленях приблизиться ко мне, но я остановил его вытянутой вперед рукой.
– Иди к дочери, Жак Марше. И потрудись хотя бы передать Кривому Нэшу, что в ближайшее время я намерен сделать его трупом! Все, иди!
Я резко поднялся, ибо был уже раздражен всем происходящим до чертиков, и, приглашающе кивнув виконтессе, направился к выходу.
– Пойдем, встретим графа.
– Но месье! – в голосе вора Жака было столько изумления, что мы невольно остановились в дверях.
– Что еще? – возмущенно воскликнула Флоримель.
– Месье, это невозможно! Вы ведь… собственноручно… кинжал ему в глаз!
– Что? – мы недоуменно переглянулись с виконтессой и Ван Галеном.
– Толстенький коротышка с повязкой на глазу? – уточнил я.
– Ну да, – подтвердил Марше.
– Я не понял, Рене, ты убил Кривого Нэша? – лицо зеландца неестественно вытянулось.
– Если он и есть одноглазый толстяк, то выходит так.
– Рене, – Фло в изумлении уставилась на меня, – ты убил Кривого Нэша и не знал этого?
– Он подвернулся под руку, когда я прорывался к тебе. Так уж получилось, что кинжал прямо ему в здоровый глаз попал…
– Но как можно было забыть?
– Да ничего я не забыл! – вспылил я. – Спрашивать имя было некогда!
– Хочешь сказать, – медленно выдавил из себя Ван Гален, – что ты не знал о том, что Кривой Нэш – это упитанный одноглазый коротышка?
– Не знал конечно!
– Но прозвище-то отчего у него такое?
– Я думал, что у него одна нога короче другой, или лицо перекошено, или еще что-нибудь в этом роде!
– О! Рене, ты неподражаем! – Фло быстро чмокнула меня в щеку. – Пойдем посмотрим!
Мы вышли на улицу и чуть не бегом направились к месту схватки. На Второй Ремесленной по-прежнему было полно народу. Местные жители пытались навести порядок возле своих жилищ. Добровольцы охраняли взятых в плен бандитов. Похоронные команды уже начали забирать погибших. Лекари оказывали помощь раненым. Чуть поодаль священник причащал какого-то несчастного, которому лекари уже не могли помочь. Со всех сторон на улицу стекались толпы зевак, но оказавшиеся здесь волею случая стражники и гвардейцы удерживали их на расстоянии от места событий.
Тело бедняги Рамиреса уже унесли, но тела погибших бандитов были все на своих местах. Ван Гален окликнул одного из горожан, и вдвоем они перевернули трупы на спину.
– Ну вот же! – радостно заявил неизвестно откуда снова появившийся Жак Марше. – Вот же – Мышонок Гомер, – он указал на доставившего мне определенные хлопоты здоровяка с метательными кинжалами на портупее. – А вот и Нэш.
