мужски врезав коленом тому между ног. Бритоголовый взвыл, сложился пополам и рухнул на пол, злобно матерясь. Второй оказался напористее и сильнее. Коварно сделав подножку, он повалил Вика на бетонный пол и попытался сделать из его головы отбивную, но тот, крутясь как уж, уворачивался от ударов, не забывая отвечать. Наконец, его прямой в челюсть повалил второго отморозка на пол, ненадолго отправив того в нокаут.
Вот только радоваться победе Вику пришлось недолго. Едва он поднялся, как к нему сзади подскочил очухавшийся от коварного удара бритоголовый и с силой опустил пустую бутылку из-под шампанского Вику на голову. Бог знает, откуда она взялась у него в руках.
Вик рухнул как подкошенный, а бритоголовый принялся его пинать. Пострадавшая девушка тут же перестала жаться в уголке, подошла и принялась помогать отморозку.
Все это показалось Соне кошмарным сном, который длился вечность, хотя на самом деле не прошло и минуты. Для чего было разыграно это представление, Соня в тот вечер не узнала. Может, все закончилось бы банальным грабежом квартиры Вика, если бы не фальшивая «жертва», внезапно превратившаяся в предводительницу этой маленькой банды.
Еще пару раз пнув Вика для верности, она приказала сообщнику:
– Хватит пока. Не здесь! – И словно только сейчас заметив Соню, зло прищурилась. – Чего смотришь? Пошла в квартиру! Быстро!
Соня даже не пошевелилась, перевела взгляд на Вика, затем на пытающегося очнуться второго бандита.
– Ты не поняла? Пошла, я сказала! – Девица вдруг зло, наотмашь, ударила ее по лицу, и боль, ожегшая лицо, заставила время ускориться. Соню охватила спасительная ярость, окончательно уничтожившая теплящееся на дне души человеколюбие. Отерев струйку горячей крови, потекшую из разбитого носа, она улыбнулась и шагнула к девице. Та, вместо того чтобы попытаться ударить снова, вдруг охнула и, не сводя с Сони испуганных глаз, попятилась. Ее подельник попытался оглушить бутылкой и Соню, но что-то, проснувшееся и владевшее теперь ее разумом, словно видело все со стороны. Не оборачиваясь, она лишь вскинула в его сторону руку и сжала пальцы. Улыбка ее стала шире, когда она услышала хруст ломаемых костей, сопровождаемый тоненьким воем и хрипом.
От этого воя, полного обреченности и страха, наконец-то очнулся второй. Держась за перила, он поднялся, но, увидев Соню, отшатнулся к стене и выхватил нож. Нападать он не пытался. По его виду можно было решить, что он скорее подумывает, как бы свинтить от этой сумасшедшей куда подальше!
Не переставая улыбаться, Соня встретилась с ним взглядом. Несколько секунд ничего не происходило. Вдруг парень отбросил нож и с тихим стоном сжал виски. Тоненькие струйки крови потекли из ушей и носа. Наконец, отморозок закатил глаза и безжизненно съехал по стенке.
Соня вновь нашла взглядом девицу. Ее симпатичное лицо обезобразила маска ужаса.
– Не надо. Прошу! – Она затрясла головой как безумная.
– Ты посмела причинить боль тому, кто мне дороже жизни… – произнесла Соня и не узнала своего голоса. Да и совсем не это она хотела сказать. Она всего лишь собиралась попросить девицу вызвать «Скорую»…
– Соня! Не надо! Со мной все хорошо! Уже хорошо! – Сзади обняли руки Вика. Он развернул ее, секунду смотрел в глаза и прижал к себе, успокаивая как ребенка. – Все хорошо. Уже хорошо…
Ярость, придавшая Соне сил, вдруг разом покинула ее, и тут же навалилась безумная усталость. Теряя сознание, Соня обмякла, не почувствовав, как Вик подхватил ее на руки и занес в квартиру. Ее сознание погружалось все глубже в сон…
Глава 7
Утро началось как обычно.
– Барыня, вставайте. Вода горячая. Умывайтесь, Илья Николаевич желает вас видеть, ждет внизу.
Голос старой служанки, скрипучий и надменный, мигом вырвал Софью из сна. Заставил поморщиться и открыть глаза.
С той ночи, как муж ударил ее, оставив захлебываться слезами, прошла неделя. Три дня она почти не выходила из комнаты, чувствуя, как за спиной шушукаются, смеются служанки. Как презрительно смотрят на нее все, кто живет в этом огромном доме. Дмитрия она больше не видела. Даже не знала, где он и что с ним. Одно радовало, Илья пообещал его не трогать.
– Ну, так что передать хозяину? – Старуха смотрела на нее с презрением и жалостью. – Спуститесь?
– Да. Сейчас. Ступай и передай, что я одеваюсь.
– Давайте помогу?
– Я сказала – ступай! – Злость скрутилась в жгут.
Бабка как-то странно взглянула на нее и, не говоря ни слова, шмыгнула вон из комнаты.
