София чуть не запаниковала, сообразив, что день условленной встречи, день, когда армии спустятся в Черепашью долину, – этот день наступит через считаные часы. То есть время, которое она думала посвятить составлению карты памяти клима, уже вышло.
– Тогда нам нужно немедленно спешить назад, – вырвалось у нее.
– А почему, по-твоему, я сказала, что времени осталось немного? – раздраженно вопросила Бораго.
София в отчаянии тряхнула головой:
– Не знаю. Я уже ничего не понимаю…
– Бораго зря вас переполошила, – сказала Шалфей и наградила сестру осуждающим взглядом. – Времени по-прежнему более чем достаточно. Вот так. – Она посмотрела на руку Казановы, украсившуюся чистой повязкой. – Два дня не трогать, и воспаление постепенно пройдет. А теперь, – Шалфей спрятала лекарства в корзинку, – ты, Тео, оставайся отдыхать у огня, мы с Ясень довершим готовку, а ты, София, иди с Бораго, займитесь картой. Потом мы все обязательно перекусим. Сейчас вам продолжает казаться, будто минул всего день, но ваши тела скоро сообразят, насколько вымотались и проголодались.
Эти слова немного, но успокоили девочку. Она посмотрела на спутников и убедилась, что Тео с Казановой тоже готовы последовать доброму совету.
– Спасибо, – поблагодарил Казанова. – Вас, кажется, никакие обстоятельства врасплох не застанут.
– Во многой мудрости не только многая скорбь, – улыбнулась Шалфей. – Есть и свои преимущества.
– Кончили обмениваться любезностями? Тогда пошли! – Бораго бесцеремонно потащила Софию к двери в дальнем конце комнаты. – Идем в мастерскую!
Мастерская Бораго помещалась в башенке. Весь круг стен покрывали ясеневые полки, заставленные книгами. Сквозь узкие окна виднелось звездное небо.
Беспорядок в комнате был полнейший. Круглый стол посередине являлся своего рода островком, где теснились всевозможные приборы и инструменты. София заметила щипцы и молоток, мехи и шило, ножницы и рисовальные кисти… Бардак живо напомнил девочке рабочее место Шадрака, ибо тоже порождался деятельным энтузиазмом, а отнюдь не неряшливостью.
– Свою часть карты я уже сделала, – лавируя между стопками книг, пустой клеткой и чем-то вроде осиного гнезда, объявила Бораго.
– Вы и это наперед знали? – робко спросила София, пока хозяйка мастерской рылась в своих залежах.
– Знала что?
– Что мы к вам приедем. Что нам карта понадобится…
Бораго даже остановилась, глядя на нее с таким видом, будто не понимала, как люди умудряются о подобных глупостях спрашивать.
– Почему наперед? Мы все от древнего узнаем. От того, которого вы повадились Новым Западом называть.
– Но мои друзья, Златопрут и Горькослад, тоже умеют древнего слушать… Однако им далеко не всегда известно, что где происходит!
– Мы тоже не все про все знаем, – нахмурилась Бораго.
– Но…
Бораго подбоченилась и раздраженно зашипела сквозь зубы:
– Ты когда с Железным Тео беседуешь, разве все его знания перенимаешь?
– Железный Тео? – окончательно сбитая с толку, переспросила София.
Бораго лишь отмахнулась:
– Это у нас шутка такая. Естественно, я твоего Теодора имею в виду! Так ты все перенимаешь, что известно ему?
– Нет, конечно!
– Тем не менее ты же можешь вопросы ему задавать обо всем, что он знает, а ты – нет? Например, откуда у Казановы рубцы, чем Тео майору Меррету насолил или как он с Уилки Могилой познакомился?
София часто заморгала.
– Да, – сказала она затем. – Я могу спрашивать его и делаю это. Чаще всего он мне отвечает, хотя и не всегда.
– Отлично! – воскликнула Бораго. – Вот и мы древнего спрашиваем, и зачастую он нам отвечает, но не всегда.
Она отвернулась, словно закрыв тему, и возобновила поиски.
– Куда ж ты завалился? – бормотала Бораго, разгребая лежавшее на столе. – Ага! – И с торжеством подняла длинный цилиндр. – Нашелся! – Она протянула находку Софии, добавив с подначкой: – Посмотрим, сообразишь ли ты, что это такое!
