проницать даже разделения, случившиеся девяносто три года назад. И одним из таких людей был я.
Словно оставляя позади свое прошлое и все необходимые объяснения, Бродгёрдл возвысил голос:
– Я пытался привести нашу Эпоху заблуждений ближе к ее предначертанному пути, к Истинной эпохе, безвозвратно нами утраченной. Мы непременно должны, – он пристукнул по возвышению кулаком, – исправить ошибки нашей несчастной эпохи. Мы должны сделать все, что в наших силах, дабы воспроизвести события, имевшие место в Истинной эпохе. Полностью ее, конечно, не восстановить, это я вполне понимаю.
Он с упреком оглядел лица судей и парламентариев.
– Но сидеть сложа руки и лишь смотреть, как Истина ускользает все дальше? Непростительно! Так вот, все мои деяния, – подытожил он с величайшим чувством собственной правоты, – были усилием наставить нас на верный путь. Усилием восстановить мир, который мы потеряли. Спасти то немногое, что еще можно спасти!
11 часов 04 минуты
Оглядевшись по сторонам, инспектор Грей сразу понял: численный перевес не на его стороне. У него было только восемь офицеров, да и среди тех половина перепугалась насмерть. Грей вновь повернулся к располосованной физиономии наглеца и задумался, не лучше ли соврать о том, где находится Бродгёрдл? В принципе, Грей не лгал никогда, но теперь рассудил, что жизнь своим офицерам можно сохранить лишь так.
– Премьер-министра в здании нет, – твердо заявил Грей.
Стоявший перед ним человек медленно снял с пояса абордажную кошку и ненавязчиво взял в руку. Другие последовали его примеру.
– Тогда скажите нам, где он находится.
– Его местонахождение мне неизвестно. Мы собирались отвести господина премьера в зал заседаний, но он бежал из здания и исчез.
Человек со шрамами нахмурился… Крюк завертелся в воздухе, точно лассо.
– Вы лжете, – сказал он.
Офицеры схватились за пистолеты. Девятнадцать нападающих завертели крюками. Стоя с опущенными руками, Грей судорожно соображал, как избежать столкновения. Идей не было. Когда ближайший к нему нападающий занес крюк над головой, собираясь метнуть, с колоннады за спиной раздался пронзительный и воинственный вопль. Первому голосу ответил целый хор боевых кличей. Мимо изумленного Грея пронесся камень размером с кулак и крепко треснул шрамолицего в ухо.
Оглушенный, тот качнулся назад. Следом взвился рой камешков помельче и градом обрушился на владельцев крюков. Ничего не понимая, Грей обернулся к галерее Палаты.
Инспектор был человек крепкий, но и он едва не лишился чувств при виде собственной дочери, широко улыбавшейся на галерее. Весело помахав рукой отцу, она запустила очередной камень. Грей смотрел на нее, приоткрыв от ужаса рот. Нетти возглавляла отряд в двадцать пять, а то и в тридцать беспризорников. Все они с энтузиазмом закидывали камнями людей на ступенях. Камни были невелики, но многие попадали в цель, и, пока длился обстрел, никакой возможности метать крючья нападающим не предоставлялось.
Инстинкт взволнованного отца требовал броситься на колоннаду и немедленно тащить Нетти домой. Инспектор в душе Грея осознавал, что он и его люди получили ту самую помощь, на которую уже и не надеялись. Его сомнения длились несколько мгновений: он увидел, как несколько нападавших бежали с лестницы прочь, а двое скорчились на ступенях, прикрывая головы руками. Тогда Грей понял: другой возможности не представится, и инспектор возобладал над отцом.
– Всех в наручники! – закричал он своим. – До конца часа все они должны быть в участке!
39
Красные гранаты
20 августа 1892 года, 7 часов 41 минута
Напротив, оукрингский вариант истории о происхождении колдовских вихрей описывает человека, который потерял все. Дом, семью, все средства к существованию погубила страшная буря. Его товарищи по несчастью сидели раздавленные и сломленные – так и сидели, пока в камень не превратились. Но этот человек предавался горю и гневу, пока его страшные рыдания не сделались шквалами, а слезы – бурным дождем. Задумаемся, каково это: представлять колдовской вихрь одушевленной потерей, вечно пытающейся вырвать у мира то, чего никогда не вернуть!
София успела пробежать всего несколько футов, когда за спиной послышалось фырканье. Она повернулась… Дорогу ей перегородил Нош, припал на колени и
