ближайшего окружения разнятся кардинально. Одни говорят о нем как о сатрапе, убийце и подлой твари, другие восторгаются его великолепным чувством юмора, добротой и небывалой щедростью. Одни говорят, что он душа любой компании или застолья, другие твердят, что с таким коварным типом лучше вообще не сталкиваться.
– Взять, к примеру, сегодняшние торги, – продолжал лавочник. – Мало того, что Райзек на них безбожно опоздал, что является признаком крайнего неуважения к собравшимся негоциантам, так он еще и вел себя нервно, вызывающе, грубил кому ни попадя и все время порывался куда-то бежать. Словно у него в замке пожар случился. Так и умчался, ни с кем не попрощавшись и не ответив на вопросы покупателей. А ведь предварительно было объявлено, что на торги будет выставлено еще несколько оригинальных слотов собранного в иных мирах оружия, одежд из уникальных кож и прочих поделок. Ничего этого не было выставлено, и торги завершились скомканно, в атмосфере общего раздражения и напряженности. Да и продажа по заоблачным ценам «вечного» камня, которого не хватило всем желающим, не добавила покупателям добродушия. Господина Бавэла проклинали, мягко говоря, все: и те, кто купил, и те, кому ничего не досталось.
Про великого шабена было рассказано очень много. И стало ясно, что начинать против него какие-то военные действия крайне неосмотрительно и чревато для иномирцев. Они здесь никто, и звать их никак, да и союзников они в реализации своих планов не отыщут.
К такому общему мнению пришли Алекса и Дмитрий, когда стали подводить итоги завершающегося ужина.
– Чтобы открутить этому маньяку голову, надо иметь очень длинные и весьма мохнатые руки, – несколько туманно констатировала девушка. Парень в тон ей добавил:
– Или напрочь взорвать его замок…
– С замком у вас точно ничего не получится, – сочувствующе заулыбался Тискан. – Он защищен древней магией на веки вечные. Кроме того, для его охраны и обороны имеются когорты воинов и стражников.
И тут мохнатик неожиданно встрял в дебаты со своим давно наболевшим вопросом:
– А такие существа, как я, в вашем городе живут?
– Есть несколько особей, хотя они и очень редко встречаются. Но вот где они живут и чем занимаются, сказать не можем, ибо не в курсе. Об этом можете поинтересоваться в муниципалитете при собственной регистрации. По правилам, такие сведения не разглашаются без специального согласия горожанина, но если попросите да подбросите клерку несколько серебрушек «на пряники к чаю», то он вам подскажет адреса.
К тому моменту что Тискан, что его брат уже еле языками ворочали. Да и в самом ресторане их компания оставалась последней. Все уже давно спали, а засидевшихся клиентов не выпроводили только по причине большого уважения к торговцам.
Но все равно пришлось прощаться. А чтобы как-то порадовать новых знакомых, отблагодарить их за ужин и за массу полезнейшей информации, мило улыбающаяся Алекса пообещала при расставании:
– У нас там еще кое-чего по карманам завалялось, так что мы обязательно к вам завтра вновь наведаемся с рабочим визитом. Тем более что мне и парней приодеть надо, чтобы было с ними не стыдно хоть к самому мэру явиться.
Торговцы ушли донельзя довольные. Их сегодняшняя предусмотрительность, щедрость и оперативность еще и завтра окупятся сторицей.
Глава 30
Командовать буду… я?
На этаже проживания, перед тем как расстаться, на Дмитрия что-то нашло. И вроде ничего не предвещало умственного ступора, только и взялся за ручку дамы, подержался на прощание и… долго не мог ее выпустить из своих лапищ. И ведь знал, что такого быть не может! Видел не раз, как отец брал мать за ладошку, поглаживал ее, иногда целовал или прикладывал к щеке, затем беззаботно отстранялся от нее и отправлялся по своим делам.
И не краснел при этом как рак. И в жар его не бросало. И не заикался почему-то.
Но Дим с трудом владел собой. Он чувствовал себя словно резко заболевшим, да еще и безнадежно. Хотел что-то рассказать и не мог ничего путного придумать. Все знания из головы исчезли, уверенности в себе – как не бывало. Ну и в глаза девушки почему-то никак не мог взглянуть прямо и открыто. Очень боялся увидеть там смех или открытое презрение.
Справилась с ситуацией сама Алекса.
– Раз уже все обговорили, пора спать! – приказным тоном заявила она. – Что ты дрожишь от усталости, что у меня глаза слипаются. Поэтому откладываем оставшиеся проблемы на завтра. Спокойной ночи!
Второй ручкой она решительно ударила по рукам парня и выдернула плененные им пальчики. Но тут его наконец-то прорвало:
