принеси»… Правда, она так искренне огорчалась всякий раз, что мы с девочками не слишком ругали ее, просто не доверяли никакой серьезной работы. Ну а ей хватало крова над головой и хлеба насущного, да и подарками Бесс не была обделена. Думаю, где-нибудь в деревне ей жилось бы куда хуже.
– Надо же, как эта оглобля ловко изображает неумеху, – сказал вдруг Грегори, с интересом глядевший в зеркало со мною вместе.
Его подбородок почти лег на мое плечо – он был высок и, чтобы видеть происходящее, сильно нагнулся, а бакенбарды мягко щекотали мою щеку. Признаюсь, это было даже приятно! Почти как в моей ранней юности, когда Сирил Уайт ухаживал за мной и однажды подстерег в саду… Брат тогда мог бы и не спешить, оплеуху Сирилу дала я сама, да такую, что тот еще с неделю не показывался на люди, залечивая синяк под глазом и разбитый нос. Воспоминания о том случае тем не менее остались самые теплые, и было даже немного жаль, что Сирил не рискнул посвататься ко мне…
Правда, в этот раз, когда я повернула голову, то едва не ткнулась в холодный нос хозяина, а это не так уж приятно! Не то чтобы мне не доводилось тискать котят и щенят с такими же мокрыми носами, но те все же не превосходили меня размерами раза в два и не обладали неограниченной властью надо мною, сдерживаемой только личными установлениями Грегори Норвуда. Которые, полагала я, он может поменять в любую минуту!
– О чем вы? – спросила я.
– Суетится не по делу, роняет и то и се, блеет и мычит, поминутно извиняется, однако не портит ничего настолько, чтобы ей решительно отказали от теплого местечка, – довольно произнес Грегори. – Твоя Моди тоже суетлива, но у нее из рук ничего не валится… А ты не настолько уж хорошая хозяйка, раз не сумела распознать обмана!
– Спасибо, что раскрыли мне глаза, сударь, – ровно произнесла я. – Я, должно быть, и не подозревала, насколько изобретательны бывают слуги. Ваши-то и не подумают обмануть вас, не так ли?
– Я обидел тебя? – спросил вдруг он.
– Нет. Вы поставили под сомнение мою состоятельность как хозяйки и оказались совершенно правы, – подумав, ответила я, хотя, конечно, была раздосадована. – Бесс всегда казалась мне смешной неумехой, и я не могла предположить, что она настолько умело притворяется. Ну что ж, я предупрежу Манфреда!
– И тебе не жаль ее? – негромко поинтересовался Грегори.
– Я не люблю обманщиков, – ответила я, – а брат уж точно не обрадуется, узнав, что подле нас столько лет жила лгунья и бездельница, прикрывавшая лень придуманным неумением!
Он засмеялся тихонько, а я поняла: он думал, что, быть может, даже такая крохотная обида может стать ключом к спасению. Но увы, я была не обидчива, хоть плачь! Я бы с радостью даровала Грегори прощение, но… Неужто он настолько отчаялся, что надеялся даже на такую ерунду?
– Смотри дальше, – сказал он после паузы.
Летти, как того и следовало ожидать, сидела за книгой, а на ее пяльцах дожидалось забытое вышивание.
– Вот было бы ей раздолье в вашей библиотеке, – невольно сказала я, полюбовавшись темными косами младшей племянницы.
– Да, если бы я ее туда допустил, – после паузы ответил Грегори и на мгновение чуть сильнее сжал пальцы. – Держи зеркало да смотри, не потеряй! У меня есть еще одно точно такое же. Каждый вечер станешь показываться мне, а как надумаешь возвращаться, скажешь, когда именно, и я встречу тебя. Ездить без меня лесом не вздумай, это опасно! Мальчишки не уберегут, если что…
– Я скажу, конечно, но что вы разберете? Ничего же не слыхать!
– Это так не слыхать, а два зеркала уж как-нибудь договорятся, – буркнул он. – А если что, напишешь и покажешь мне записку, я грамотный, если ты не забыла!
– Я буду беречь его, – серьезно сказала я, поудобнее перехватив волшебное зеркало. – Но…
– Сказал же, прадед купил эту пару, а не получил в дар. И даже то, что зеркала теперь мои, тебе не повредит. Я ведь не дарю тебе эту игрушку, а даю на время! – сказал Грегори и добавил: – Могла бы и сама сообразить!
– Видно, я настолько же неумна, насколько нехороша как хозяйка, – улыбнулась я в ответ. – Скажите уж просто, что вам не хочется ждать меня целых три дня. Вы этак тут совсем одичаете!
– В этом нет ничего смешного, – неожиданно спокойно ответил он и отвернулся. – Иди, собирай вещи…
Я не стала говорить ему, что все давно уж собрано, молча сделала реверанс и вышла, прижимая зеркало к груди. Меня так и подмывало попросить показать мне девочек снова, но я удержалась. Грегори прав: такие вещи – не игрушки, и нужно знать меру, не
