можно. К утру Алексей должен бумагу соответствующую с полномочиями получить.
После обязательной заутренней молитвы священник окропил святой водой воинов, каждый приложился к иконе Казанской Божией Матери. Затем сотник Хлыстов скомандовал:
– На конь!
На лошадях переметные сумы, в седельные петли вдеты бердыши. Разом поднялись в седла. Единственное неудобство – приходится пищаль поперек седла держать, придерживая рукой. Не придумали еще ружейных ремней. К тому же пищаль тяжела, полпуда весом, при скачке плечо отобьет.
Впереди отряда стрелец скакал.
В городе его задача – разгонять зазевавшихся прохожих, приказывать возничим освобождать дорогу. За ним, приотстав на тридцать саженей, сотник Хлыстов и бок о бок с ним Алексей. Еще недавно Алексей рядовым стрельцом в его сотне был, а теперь ровня. А уж следом колонной по два стрельцы. За ними пылища, поднятая копытами лошадей. Из города выбирались долго, улицы узкие, извилистые. Выбравшись за город на Владимирский тракт, пустили лошадей галопом. Стрельцы свистят по-разбойничьи, гикают. Кровь молодая играет, в боевых действиях давно не участвовали. В походе дополнительные денежки к жалованью идут. За день, с двумя передыхами – лошадей покормить-напоить, тридцать верст одолели. Конечно, всадники Крымской Орды за световой день умудрялись до ста верст пройти. Но у них два-три запасных коня. Как только конь устанет, начинает темп терять, татары на ходу пересаживаются. Какие проблемы, если седел нет? И ели на ходу, и дремали. А кроме того, в поход налегке шли, без груза, только сабля, лук со стрелами в колчане, веревочный аркан. Кормились тем, что трофеями брали.
После первого дня у Алексея заныла отбитая пятая точка. Давненько он таких дистанций верхом не одолевал. За десять ден до Нижнего дошли. Отдохнули день в воинской избе у местного воеводы. Да не столько сами, сколько лошади. В кузнице перековали, у чьих лошадей с подковами проблемы в пути появились. И снова вперед. Если раньше дорога зачастую вдоль Волги вилась, то теперь Волга на юг повернула. Дальше тайга дремучая, одна дорога – Хлыновский тракт. Узкий, извилистый, с редкими деревушками. Одно радует – через реки и ручьи мосты наведены, чтобы телега одолела. Еще через седмицу в Хлынов въехали. При правлении Ивана Грозного город получил грамоту на построение монастыря, названного по имени настоятеля Трифоновым. Епархия образовалась позже, в 1658 году. А еще раньше, в 1607 году, в городе была основана Семеновская ярмарка, приуроченная к Новому году – к 1 сентября. Ярмарка известной стала, здесь оптом скупали товары купцы из северных земель и азиаты.
Алексей знал, что с 1680 по 1686 год воеводой в городе был царский стольник Кузьма Осипович Грушецкий, двоюродный брат царицы Агафьи. В дальнейшем город не раз менял названия – с Хлынова на Вятку, потом на Киров, но это уже при большевиках.
Сотню в воинских избах расположили. Городской голова, немало удивленный прибытием стрельцов, счел грамоту царскую. Этим же днем на торгу глашатаи стали призывать охочих людей в поход на бунтующих басурман. Жалованье было обещано – рубль серебром. Желающие нашлись из числа рыбаков, охотников, амбалов. Только оба сотника людей отбирали придирчиво. Пьяницы, дебоширы, неумехи в походе обременительны, больше навредят.
Набрать удалось шесть десятков, все почти при оружии – ножи, луки со стрелами. Из арсенала пришлось выдать сабли, запас стрел. А еще голова городской выделил две подводы с ездовыми для перевозки провизии и оружия. Каждому ополченцу взяли еще по сулице – короткому метательному копью. На охотников Алексей возлагал надежды, они хороши как лазутчики, для разведки. Одно плохо – ополченцы пешие. Скаковая лошадь дорого стоит. Это боярин должен выставить по указу царя боевых холопов конно и оружно. Да сам свой отряд возглавить. Следующим утром выдвинулись. Местные пути-дороги знали, да особенно не собьешься. Шлях один, грунтовый, укатан. И чем дальше удалялись от Хлынова, тем меньше встречалось попутных или встречных телег. И места пошли вовсе глухие. Впереди колонны пешие шагали, позади конные стрельцы, а в арьергарде телеги хлыновские. Стрельцы еще в Хлынове пищали зарядили. Случись необходимость, только пороха мелкого зерненого на затравочную полку подсыпать. У каждого стрельца в кожаном мешочке запасные кремни.
На ночных стоянках вечерами разводили костры, варили пищу простую, но сытную – кулеш. На четвертый день навстречу селянин попался. На телеге все семейство и домашняя утварь в узлах. Хлыстов и Алексей сразу к нему.
– Батюшки святы, чего деется! Басурмане на деревню напали. Я-то на хуторе с семьей жил, до меня не добрались, – запричитал крестьянин.
– Далеко ли отсюда?
– Да версты три.
Сотники переглянулись. Неизвестно число нападавших. Как бы самим не влипнуть, как кур в ощип. Но и упускать бесчинствующую шайку нельзя. Крестьяне и прочий трудовой народ должны чувствовать себя под защитой государства. Иначе порядка не будет. Решение созрело быстро.
