— Ты выполнила только одно.
Я в удивлении нахмурила брови. Нарцисса я переиграла, кольцо привезла. Что же тогда?
— Перстень оказался поддельным, — ответил на невысказанный вопрос кардинал.
Всё тем же ровным, спокойным тоном. Таким спокойным, что можно было бы подумать, будто и этот поворот запланирован им заранее, однако я знала его высокопреосвященство достаточно, чтобы разглядеть эмоции, спрятанные на самом дне чуть прищуренных глаз. Подмена кольца стала для кардинала неприятной неожиданностью.
— Но Нарцисса обыскали на границе! — От волнения я начала рассуждать вслух и совершенно забыла о недавнем чувстве обиды. — Он не мог пронести кольцо на территорию Ристонии!
— Судя по тому сколь активно этот молодой человек старался перехватить у тебя перстень, он тоже пребывал в неведении, — снисходительно качнул головой кардинал. — Возможных вариантов — два. Первый: барон Гатто подменил перстень, догадавшись о том, что его преследуют. Позаботился об этом прежде, чем бежать из города.
Я прикусила губу. То, что Гатто догадался о внимании нашего ведомства, — бесспорно, мой просчёт. Правда, весьма вероятно, что не заинтересуйся им два ведомства сразу, происходящее не стало бы для него столь очевидным.
Осторожно посмотрела на кардинала. Упрёка по этому поводу не увидела.
— Однако при таком варианте барону пришлось бы действовать чрезвычайно быстро, — продолжал Монтерей. — А полученная нами подделка — весьма высокого качества. Поэтому мне представляется более вероятным второй вариант. Нам с самого начала подсунули ложную информацию. Настоящего перстня у Гатто никогда не было. Он хранил копию для того, чтобы сосредоточить на себе наше внимание. А настоящее кольцо вывез кто-то другой.
Не сказать чтобы такой поворот событий был совсем уж нереалистичным или из ряда вон выходящим. И тем не менее я была несколько шокирована. В первую очередь, наверное, масштабом нашего просчёта.
— Это не твоя вина, — с лёгкостью прочитал мои мысли Монтерей. — Ошибку совершили другие люди. Этим вопросом я займусь отдельно, но тебя он беспокоить не должен.
Я мысленно посочувствовала «другим людям», однако не слишком сильно. Во-первых, ещё неизвестно, не с умыслом ли они совершили эту «ошибку». Во-вторых, кардинал, при всей своей суровости, справедлив. А в-третьих, если сверх меры сочувствовать всем незнакомцам, можно прежде времени скончаться от сердечного недуга.
Припомнился также и излишне весёлый взгляд Нарцисса, когда он отдавал мне кольцо в последний раз. У разбойников он отреагировал совсем иначе. Похоже, к моменту обыска на границе он успел догадаться, что с перстнем что-то неладно. Хотела бы я знать, каким именно образом.
— Со своей стороны, ты всё сделала правильно, — отметил Монтерей, завершая беседу. — Я доволен твоей работой. Вознаграждение ждёт тебя у казначея. Ступай.
Пройдя мимо бдивших возле очередной двери стражников, я столкнулась в коридоре с Рэмом.
— Как дела? — бодрым тоном осведомился он.
— Не знаю, — честно ответила я, так и не выйдя из состояния глубокой задумчивости. — Вроде бы в целом всё хорошо. Но, понимаешь ли, участие в политических играх оставляет иногда странное ощущение.
— Поговори об этом с моей женой, — усмехнулся Рэм. — Ей точно будет что сказать тебе на этот счёт.
Часть третья
Глава 5
Снова опущенные шторы и огоньки свечей, послушные малейшему колебанию воздуха, наподобие марионеток, которые всецело зависят от рук хозяина. Я сижу в привычном кресле и привычно жду, готовая внимать речам того, кто возглавляет далеко не только эрталийскую церковь.
— Всё ли готово к твоему отбытию в Ристонию, дочь моя? — начинает разговор с вопроса кардинал.
