Тревога, возникшая при воспоминании о девушке, заставила забыть о близнецах. О мальчишках он завтра прочитает в документах, а вот Эра… Как она? Сьюзи сообщала только, что все в порядке, иногда показывая фотографии. Их Прима сидела на каменной скамейке, а вокруг росли экзотические цветы. Ставр не знал их названий, но Ши Ху точно определил:
– Она в Азии?
– Да. Надеюсь, у вас хватит ума не выяснять, где именно.
Им пришлось согласиться. Но тем сильнее хотелось нарушить обещание.
Поняв, что больше не выдержит, Ставр вышел из комнаты. Светлая доломитовая тропинка хорошо просматривалась в сумерках, камешки летели из-под ног. Капитан бежал по изученному вдоль и поперек маршруту, стараясь вымотаться так, чтобы и думать было тяжело. Но получалось плохо.
На вдох – три шага, на выдох – пять. Ритм захватил, заставляя подчиниться даже биение сердца. Мысли потекли ровнее, и усилием воли Ставр заставил себя не вспоминать. Взбежал на утес и замер, глядя на горизонт.
Солнце уже окунулось в море, очерчивая багрово-оранжевой линией горизонт. Темно-фиолетовые волны поднимались и опускались, скрываясь во мраке. Вскоре воды совсем не стало видно, а когда закат окончательно остыл, то тут, то там зажглись огни – города на побережье жили своей жизнью.
Бег помог, утихомирив шальные мысли. Теперь Ставр уговаривал себя, что с Эрой все в порядке. И скучал по морю. Захотелось окунуться в теплые ночные волны, почувствовать движение воды, то, как сопротивляется она движениям, в то же время мягко подталкивая к поверхности… Но им, бойцам Сопротивления, раз и навсегда запретили покидать штольни без разрешения, а уж спускаться к морю или выходить в город…
Часовые, скрывающиеся так, чтобы случайно забредший в эту глушь турист ничего не заметил, узнали мощную фигуру. Проводили Ставра взглядами, услышали плеск воды у колонки и отвернулись, у них были другие заботы. А капитан, смыв пот и пыль, тихо пробрался в комнату.
За столом, низко склонившись над бумагами, сидел Ян. Пламя свечи, отрезанное от остальных высокой книгой, горело ровно, хотя фитиль уже загибался. Ставр ловко снял нагар спичкой:
– Чего полуночничаешь?
– Да так, – стараясь не потревожить сон товарищей, Ян ответил одними губами, так что капитану пришлось наклониться, – мысль одну проверяю.
– Не сиди долго, вставать рано, – кивнул Ставр.
Раскладушка чуть скрипнула, когда он повернулся на бок. Уже на грани яви и сна почему-то перед глазами встали листы, исписанные ровным почерком Яна. Ряды цифр, перемежающиеся непонятными символами, в математике, а тем более в программировании, Ставр не был силен. И, подобно затухающей ноте колыбельной, прозвучало удивление – парню что, дополнительную работу дали?
Документы кандидатов в Гамму принесли еще до подъема. Красные пластиковые папки с аккуратно подшитыми файлами. До пробежки оставалось немного времени, и Ставр подошел к столу.
Ян спал, уронив голову на кипу исписанных бумаг. Капитан потряс его за плечо:
– Просыпайся! – И, глядя на сонное лицо парня, вздохнул: – Так нельзя. Перегоришь.
Ян, смутившись, быстро собрал записи и спрятал их в сумку, среди личных вещей. Ставр нахмурился:
– Ян, ты уверен, что мне об этом знать не надо?
– Не беспокойтесь, пан капитан, я все понимаю.
– Смотри. Но если это что-то… – он покрутил ладонью в воздухе, – лучше мне узнать об этом первым. Не подставляй отряд, Ян.
– Так точно, пан капитан.
Посмотреть личные дела Ставр не успел. По коридорам штольни пронеслось эхо побудки, поднимая солдат. Пришлось вместе со всеми идти на улицу. Пробежка, завтрак, занятия с вверенным личным составом… К документам капитан вернулся только вечером. И просидел над ними далеко за полночь, не обращая внимания на нарезающего вокруг стола круги Яна.
– Спать в кровати надо. Иди отдыхай. Это приказ!
Ян вздохнул и подчинился.
Нарушение дисциплины тревожило Ставра все больше. После отбоя Ян садился за свои формулы, Дмитрий тихонько куда-то ускользал, и только Алесь и Ши Ху честно заворачивались в одеяла и засыпали. Попытки призвать нарушителей к порядку
