большой кусок пепла и растер его.
– Видимо, это было последнее шоу, – сказал он.
Только они направились к выходу из города, как вновь заработал звук, и из ничего возникли дома. Оставшаяся в живых картинка потерянного мира.
Глогх сам не знал, сколько он пробыл мостом. На нем могли встречаться влюбленные парочки в поисках романтики, а молодожены – крепить на перила ключи счастья. Путники – благодарить создателя за то, что построил надежный проход над бездной. Фотографы и режиссеры – снимать здесь прекрасные виды, а писатели – черпать вдохновение. Конечно, не обошлось бы и без мрачных историй. Но не мост виноват в том, что некоторым людям не терпится свести счеты с жизнью. А ведь стоило просто подождать, дать судьбе шанс.
Этот мост могли воспевать в стихах поэты, сравнивая с путеводной звездой. Пусть избито, но верно по сути – ночью бывший Глогх разгорался, озаряя окрестности. Он мог служить маяком для заблудившихся странников. Но его позвали. Черная Луна обратилась к нему:
«Что же ты спишь, Глогх? Ты нужен мне».
У Глогха расстроилось зрение: казалось, что луна раздвоилась.
«Ты должен догнать проклятых, – продолжала луна, – и убить. Пролить кровь на темный путь. Тогда Скарамунт утвердится навсегда. Ты ведь хочешь этого?»
Конечно, Глогх желал увидеть новое величие Скарамунта. И цель стала ясна, все то, что тревожило Глогха, что заставило его преследовать путников. Он встряхнулся и перестал быть мостом, приземлившись на краю пропасти. Глогх отрастил длинные, стремительные лапы, поменял тело на более поджарое и отправился в дорогу. Надо поспешать. Когда Скарамунт вернется, он может возвратиться и вновь превратиться в мост. Глогх не подведет свою повелительницу, оправдает доверие Черной Луны.
Глава тридцать четвертая
Добраться до радуги
Ливень не прекращался вторые сутки. Путники шли по раскисшей дороге. Сапоги, подаренные Соной, спасали ноги, но брюки и футболки промокли насквозь. Странники не стали останавливаться. Надо идти дальше – все помнили о сезоне дождей, после которого радуга исчезнет. На ночь они сошли с дороги в лес, устроили подстилку из лапника под деревьями, соорудили шалаш, а сами залезли в спальные мешки. К утру мешки все равно оказались сырыми и тяжелыми от воды. Путники решили оставить их на месте.
Катя переживала. Только бы дождь прекратился. Пусть это будет обычный летний ливень, а не то, о чем они все думали – крах надежды. Хорошо, что сейчас лето, а не осень, а то бы замерзли. Хотя такой дождь любому надоест. Чувствуешь себя русалкой. Сейчас бы сидеть дома на диване под пледом, а под боком – подушка. И чтобы рядом на табуретке стояла чашка кофе и кусок пирога. Тогда можно любоваться потоками воды, стекающими по стеклу. А после летнего ливня – ждать радугу. Чтобы полная дуга с семью цветами. Катя учила последовательность полосок по считалке: «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовый. В детстве, правда, постоянно путала, поэтому радуга на рисунках получалась разной.
Лишь к вечеру второго дня дыра в небе затянулась. Игорь развел костер – за столько дней путешествия они с Катей научились проделывать это не хуже, чем дядя Дима. Сырые ветки неохотно, но разгорелись. Над пламенем протянули веревку, на нее развесили мокрые вещи. Приятно ходить в сухом. Это одна из тех мелочей, о которых не задумываешься в обычной жизни. И начинаешь ценить, только когда лишаешься их. Грустно, но факт.
