американцы… с разным цветом кожи, разными увлечениями, разных типажей. Чем дольше я листал файлы, тем больше крепла уверенность: людей отбирал не Манфреду. Его почерк в пансионате просматривался четко. Здесь… здесь почерка не имелось вообще.
Одиннадцать человек значились пропавшими без вести. И снова никакой связи: отец многодетной семьи в Осло, студентка в Гуанчжоу, мать-одиночка в крохотном городке в северной Калифорнии, шахтер из Донецка…
Я помассировал переносицу. Этих людей отобрали не случайно. Если связь по видимым признакам отсутствует, значит, принцип отбора не столь очевиден. Только и всего.
Я набрал номер Джованни.
– Вы проверяли ауры?
– Проверяем. Пока на руках только четыре слепка. Сделать их несложно, проблема с доставкой.
– И?..
– И ничего, – раздраженно ответил Инквизитор. – Обычные паттерны обычных людей.
Я сбросил звонок, откинулся в кресле и уставился на картину с орхидеей. Вопреки надеждам Джованни Минерва не спешила делиться мудростью. Я поймал себя на мысли, что мне не хочется сидеть в номере и листать электронные документы. Появилось желание действовать, выехать на место, лично разобраться в происходящем.
Черт бы побрал Джованни с его неповоротливой бюрократической машиной и трудолюбивыми аналитиками. Или это тоже часть манипуляции, и он просто подталкивает меня к действиям?
С другой стороны, промолчи я сейчас, Инквизитор все равно заявится с предложением, от которого невозможно отказаться. Так что лучше проявить инициативу. Пусть старик считает себя великим комбинатором.
Я повторно нажал кнопку дозвона.
– Мне хотелось бы пообщаться с людьми из списка лично. Составишь компанию?
– Нет, – коротко ответил Инквизитор. – Я в Аргентине. Похоже, опоздал. У нас очередной пропавший без вести, уже пятнадцатый. Отсюда направлюсь в Техас, проверю тамошнего механика. Если хочешь, отправляйся с Меган. В пять утра мы откроем порталы в Израиль и на Дальний Восток… Дьявол, за последнюю неделю мы использовали больше порталов, чем за весь прошлый год!
– Хорошо, что в отличие от Дозоров вы не ограничены в ресурсах и можете выкачать столько Силы, сколько потребуется.
Джованни пробурчал что-то малоприличное и отключился. Минуту я задумчиво вертел трубку, а потом плюнул и позвонил Меган.
*?*?*
Евгения Марковна оказалась статной темноволосой женщиной бальзаковского возраста. Несмотря на некоторый пиетет, пробужденный инквизиторским талисманом, она держалась сдержанно и с достоинством.
Пока Меган, представившись журналисткой, вела беседу на кухне, я осмотрел тесную двухкомнатную квартиру. На первый взгляд ничем не примечательное жилище одинокой женщины. Муж – полковник милиции – погиб несколько лет назад в автокатастрофе. Сын с друзьями отдыхал на побережье Красного моря. Дочь совершала турне по Европе.
Я покосился на притулившуюся в углу виолончель, прошел вдоль книжного шкафа, коснулся корешков книг, провел рукой над фотографиями в незатейливых рамках, задержался у собранной дочерью коллекции стеклянных сов.
Ровный фон. Едва заметные эмоциональные отпечатки на любимых книгах. Легкая тень на одной из статуэток – с ней у хозяйки связаны неприятные воспоминания. Клочок синего мха в углу рядом с компьютером, еще один у изголовья кровати. Ничего особенного. Взгляд сквозь Сумрак ситуацию также не прояснил. Что именно заинтересовало Манфреду, оставалось только гадать.
На кухне зашумела вода, звякнула посуда. В комнату вошла Меган.
– Ничего?
Она отрицательно качнула головой.
– Не-а. Нормальная тетка. С высшим образованием. Заботится о детях, подкармливает дворняжку, отличает нейтрон от нейрона. И с аурой все в порядке. Я провела пару тестов – никаких аномалий. Здоровый, уравновешенный человек, ни малейших следов инаковости.
Я кивнул. Ничего нового Меган не сказала. Перед тем как осмотреть квартиру, я все проверил сам, однако услышать лишнее подтверждение всегда полезно.
– Полагаю, нам пора возвращаться?
