Вплести в стихи понятный лишь посвященным подтекст удалось на удивление легко. Три обстоятельства времени, четыре – места, мне понадобилось всего шестнадцать строк. Куда сложнее оказалось подделать почерк Манфреду. Я дюжину раз подстраивал и перенастраивал заклинание, прежде чем получил удовлетворительный результат. И лишь когда ровная вязь покрыла последние странички записной книжки, облегченно вздохнул. Немного состарил запись, лишил чернила аромата и захлопнул футляр.
Записная книжка Манфреду – найденное во время схватки сокровище. Бесценное и бесполезное одновременно. Разумеется, я изучил содержимое. Большая часть была зашифрована, меньшая являла сиюминутные заметки. Несколько любопытных фактов об Инквизиции, мелкие пометки об отношениях Манфреду с коллегами. На всякий случай я сделал копию. Будет время, возможно, я и повожусь с шифром. Тряхну, так сказать, стариной. Возможно. Но не сейчас. Сейчас книжка представляла иной интерес. И на заполнившие ее строфы я возлагал большую надежду. Однако с ними придется повременить. Прежде чем гоняться за террористами мирового масштаба, нужно разобраться с местным хулиганьем.
Я поймал себя на мысли, что мне до тошноты не хочется возиться с делом Аркадия. Мелким, сугубо местечковым, не способным принести ни малейших дивидендов. Беда в том, что никто, кроме меня, не способен его раскрыть, и что еще хуже, никто, кроме меня, не должен подойти к разгадке. Ибо это мои и только мои проблемы. Которые всплывут пусть не сразу, но лет через десять- пятнадцать обязательно. А проблемы лучше не накапливать, иначе можно в них захлебнуться.
Я посмотрел на часы – половина десятого, шагнул сквозь тень, пробил ставшую призрачной дверь подъезда, поднялся на шестой этаж, рефлекторно вымораживая поросль синего мха. На минуту остановился у нужной двери. Сквозь выцветшую серую стену мерцали несколько тусклых аур. Однако меня привлекли не они, а остроглазый почти незаметный «жучок», притаившийся на втором слое Сумрака. Надо же, какая забота о подруге. И верный знак, что я иду в нужном направлении.
Усыпив магического шпиона, я прошел в квартиру, обшарпанную, сто лет не ремонтированную двушку. Помнится, кто-то говорил, что у яркой женщины обязательно должны быть невзрачные подружки. На подростков этот принцип тоже распространялся. Родители подружки – худой моложавый мужчина с выпирающим кадыком и полноватая миловидная мамаша – смотрели телевизор. Не знаю, что было пошлее: очередной сериал про тяжелую женскую долю или домашний халат в горошек, помноженный на растянутые треники главы семейства.
Не выходя из Сумрака, я накинул на хозяев «Морфей» и прошел в детскую. Отсутствие малейшего вкуса ощущалось и здесь, начиная с мебели и заканчивая огромными, в рост, плакатами поп-исполнителей на стенах и мягкими игрушками на столе. Дочка явно шла по стопам родителей. Я коснулся ее разума, вводя в гипнотическое состояние, вышел из Сумрака и присел на край кровати. Протянул тонкие ручейки Силы, осторожно тасуя воспоминания. Мне не требовалось погружаться в чужое сознание. Достаточно найти следы того, что кто-то копался в нем до меня. На поиск ушло четверть часа. В итоге я обнаружил несколько нестыковок. Вполне ожидаемых – работа с памятью одна из самых кропотливых, а кто захочет увязывать сотни узелков в двенадцать лет?
Я помахал рукой, привлекая внимание. Девочка зевнула и уставилась на меня сонным взглядом. Невысокая, полноватая, в маму, с карими глазами и огромными пушистыми ресницами. Небольшой шрам на подбородке – последствие падения с велосипеда, и еще один на виске – случайный удар ракеткой на занятиях по теннису. За этой малявкой я наблюдал давно. Точнее, со дня инициации Ларисы.
– Наташа, ты меня слышишь?
Она кивнула.
– Хорошо. Сейчас я скажу много важных вещей, запоминай очень внимательно. Парк на проспекте Ленина снова собираются сровнять с землей для постройки торгового комплекса. Раньше строительство отменили, а теперь кто-то опять дал взятку администрации…
Я говорил минут десять. Внятно, неторопливо, аккуратно формулируя мысли. Человеку в ее состоянии нужны предельно четкие указания. Затем легким касанием стер поверхностные воспоминания последнего часа. Пусть думает, что задремала. Я накинул Сферу Отрицания, отошел в угол и сквозь невидимый барьер наблюдал, как Наташа, зевая, наливает сок, набирает номер в «Скайпе» и возмущенно делится с подружкой последними новостями. Отвечает на вопросы и злится еще больше.
Разговор длился почти час, постепенно скатываясь в обыкновенный девичий треп. Однако я терпеливо дождался окончания и покинул квартиру лишь после того как Наташа сбросила звонок. Это была лишь приманка, заготовленная пару лет назад. Логово жертвы находилось в соседнем доме, хотя назвать Ларису жертвой смогли бы немногие.
*?*?*
Вторая квартира была защищена не в пример лучше, хоть и неумело, но старательно. Впрочем, когда речь заходит о магах первого уровня, слово «неумело» для многих выглядит сарказмом. Я обезвредил сигнализацию, прошел внутрь полупустой трехкомнатной квартиры. Подарок неизвестного благодетеля на десятилетие. Только две комнаты выглядели обжитыми, в третьей
