и делает ставку на передовые технологии, нет места предрассудкам, тем более когда ты являешься членом Совета Тринадцати. Это был его маленький личный секрет, служивший психологическим утешением, но не мешавший работе и никогда не бывший помехой растущему влиянию. По мере того как Маршалл поднимался по карьерной лестнице, его вера становилась всё более скрытой и личной.
Пока совсем не съёжилась и не пропала. Иногда ему становилось немного грустно от того, что он не заметил, как это произошло.
Теперь же Маршаллу снова захотелось обратиться к Господу, хотя он и сомневался, что тот его услышит и, тем более, захочет выслушать.
Генерал Пол Бассетт пришёл с последним докладом прямо в каюту Маршалла. Обычно Бассетт сам вызывал его в центр управления, но там всегда было многолюдно и шумно. Генерал воспользовался этим предлогом, чтобы немного отдохнуть от суеты. «Перезарядить аккумуляторы и размять члены», как он выражался.
Но даже сейчас его сопровождали два адъютанта-морпеха, деловито стучавшие пальцами по планшетам и хмуро прислушивавшиеся к сообщениям по имплантированным в уши динамикам.
– Ну что, есть какие-нибудь хорошие новости? – спросил Маршалл. – Хотя бы одна маленькая? Самая чуточка?
Бассетт с невозмутимым видом пожал плечами.
– Как дела в системах и секторах, о которых мы ещё не слышали?
– Нет никаких подтверждений того, что Ярость проникла в какие-то другие участки помимо квадранта Гамма. Но это только вопрос времени. Если учесть количество захваченных ими нор и скорость их перемещения по Гамме, то, боюсь, остановить мы их не сможем.
Маршалл покачал головой и посмотрел на голографический экран, отображавший самую разную информацию, загружаемую непосредственно на планшет генерала – статистические данные и изображения, от которых даже у него, видавшего виды, пробегал холодок по спине.
– Всё полетело ко всем чертям, – повторил он вслух фразу, которая в последнее время вертелась в его мозгу.
– Мы готовим оборону, – сказал Бассетт. – Не буду углубляться в детали, но…
– Почему нет, Пол?
Этот вопрос, похоже, сбил генерала с толку. Тот помолчал, нахмурился, затем немного расслабился и откинулся в кресле.
– Потому что пока я сижу здесь, рассказывая обо всём, что происходит, я мог бы находиться в центре управления и лично руководить обороной.
Маршалл кивнул. Потом вздохнул и закрыл глаза.
– Ну да. Вы же солдат.
– Оставлю свои файлы на вашем экране. Всё тут. Посмотрите, а потом сообщите, есть ли у вас вопросы.
Помолчав, он добавил:
– Но я не обещаю, что отвечу на них сразу же.
– А что насчёт станции «Харон»?
– По состоянию на четыре часа после полудни мы находимся на военном положении, уровень тревоги первый.
– Но здесь же мы в безопасности, верно? – спросил Маршалл.
– Как и в остальных местах.
Генерал встал и повернулся к выходу.
– Пол, – остановил его Маршалл и тоже встал, слегка пошатываясь от беспокойного ощущения, предвестника космической болезни. – Населённые места. Эддисон-Прайм, Мир Уивера, все другие планеты…
– Пока что никаких сообщений о проблемах, – сказал Бассетт. – Мы укрепляем оборону там, где возможно. Всё здесь, – он кивнул на голографический экран.
– Потому что если эти твари проникнут туда…
– Да, Джеральд.
– На этих планетах десятки миллионов людей.
– Да.
Два человека – представитель Компании и командир морпехов – на мгновение посмотрели друг другу в глаза, ощущая себя равными. Они оба прежде всего были людьми – уязвимыми, несовершенными, поддающимися беспокойству. И, несмотря на все разногласия, уважающими друг друга.
