– А Верена? – не унимался Булидаци.
В неуемном воображении Локка, которое по-прежнему отказывалось подчиняться доводам рассудка, Жан Таннен ворвался в особняк, сгреб Булидаци в охапку, швырнул его на бильярдный стол и… О многострадальный бильярдный стол, он-то чем заслужил такое жестокое обращение?! И вообще, ясно же, что ничего подобного не произойдет!
– Верена… ни с кем не помолвлена, – процедил Локк ненавистные слова. – Видите ли, дед и ее отец полагают, что… смею заметить, весьма справедливо… что скоропалительных решений в данном случае принимать не стоит. Сами понимаете, выгодный брачный союз требует зрелого размышления…
– О, благодарю вас! – воскликнул барон. – Ваши слова меня осчастливили! Какие превосходные известия… Ах, Лукацо! Вы не подумайте, я не выскочка… деньги и титулы меня не волнуют. Я отпрыск древнего и благородного семейства, мои имения приносят доход… В Эспаре меня считают… завидным женихом.
– Безусловно, – медленно ответил Локк. – Хотя, разумеется, все целиком и полностью зависит от желания Верены и согласия графа Черного Копья.
– Ну да, конечно… Согласие родных и желание Верены… – Булидаци взъерошил шевелюру и взволнованно дернул концы белоснежного шейного платка. – Лукацо, я… я готов удовлетворить вашу просьбу. Завтра я отзову свою жалобу, объявлю, что прощаю Монкрейну его дерзость и оплачу все его долги. Надеюсь, вам удастся его приструнить. А взамен я прошу вас только об одном…
– Все, что угодно, – вздохнул Локк.
– Помогите мне, – взмолился Булидаци. – Помогите мне убедить Верену в моих благородных намерениях. Подскажите, как себя вести, чтобы ей понравиться. Замолвите за меня доброе слово…
– Если Монкрейна освободят…
– Завтра же! – с горячностью воскликнул Булидаци. – Из Плакучей Башни он выйдет завтра же.
– Тогда конечно, – негромко произнес Локк, мысленно представляя, как Булидаци проламывает головой бильярдный стол. – Я вам помогу, друг мой.
Глава 7
Пятилетняя игра: Ответный ход
Жан, да что с нами происходит?! Она нас вокруг пальца обвела, как последних лохов! – Локк, потирая глаза, сначала ощутил, что живот ноет от голода, а потом – что ноги ноют от… – О боги, а это что такое?!
На тощих бледных лодыжках красовались широкие железные кольца, каждое весом фунтов по пять, не меньше.
– А это – чтобы тебе не взбрело в голову заплыв устроить, к берегу, – вздохнул Жан. – Очень мило с ее стороны, правда? Тебе под цвет глаз.
– Решеток на окнах ей недостаточно? О всевышние боги, мой желудок меня сейчас сожрет изнутри! – простонал Локк и огляделся.
От роскошной каюты, убранной шелками и мягкими подушками, обставленной со всевозможным изяществом и ярко озаренной светильниками, не отказался бы сам герцог Каморрский. На стене рядом с койкой Жана виднелась полка, заваленная книгами и свитками.
– Ты погляди, что она нам приготовила! – Жан швырнул Локку томик в кожаном переплете с золотым тиснением на обложке:
– Да, у нашей красотки яду на десяток рек хватит, – негромко заметил Локк, отложив книгу.
– Как она тебя опоила? – спросил Жан.
– Самым постыдным образом.
В дверь каюты постучали, и на пороге возник незнакомец – худощавый, длинноногий и узколицый, с кожей, продубленной солнцем и ветрами.
– Доброго вам утречка, господа хорошие, – поздоровался он, выговаривая слова на веррарский манер. – Добро пожаловать на борт «Волантеновой решимости». Зовут меня Солий Волантен, рад вам служить, – впрочем, на моем корабле и служить-то больше некому, только вам двоим, гости дорогие.
– Если вы немедленно вернете нас на берег, мы вам заплатим вдвое больше, – заявил Локк.
– Ах, господин Лазари, наша общая знакомая меня предупредила, что вы именно это первым делом и предложите.
