Это даже не было ложью, он просто не сказал девушке всей правды.
— И что дальше? — Ответ ее не удовлетворил. Мия смотрела все так же пристально и требовательно. — Какую роль вы мне отводите?
— Будешь моей гостьей. Думаю, я смогу выдать тебя за… — Он задумался. — За мою внебрачную дочь. От наложницы.
— Что я должна буду делать?
Такеши снова умилился ее решительному тону. Миако Риндзин в боевом настрое нравилась ему куда больше Миако Риндзин в депрессии и апатии.
— Есть, спать, набираться сил. Найму тебе учителей, пусть продолжат обучение экономике.
— И все? — Лицо девушки стало сперва растерянным, а потом сердитым. — Я вам не верю! Зачем нужно, чтобы я знала экономику? И вы так и не сказали, к чему были эти вопросы!
— К тому, что с очень большой вероятностью Акио Такухати станет следующим сёгуном. А ты… — Он сделал многозначительную паузу. — Подумай, кем ты хочешь стать рядом с ним?
Ее лицо прояснилось. Поверила.
Искусство недомолвок — великая вещь. Достаточно сделать намек, и человек сам додумает остальное. Очень удобно, поскольку избавляет от необходимости лгать. Кто как, а Такеши Кудо намеревался быть честным со своей императрицей.
Но будет лучше, если Миако Риндзин последней узнает о своем происхождении и божественных правах на престол. И особенно о том, что она вправе отдавать приказы заместителю начальника службы безопасности.
Глава 2
В ПОИСКАХ НЕПРИЯТНОСТЕЙ
Вечерний Тэйдо пропах жареным рисом, благовониями и нечистотами.
Тэруко спешно пробиралась сквозь толпу мимо тележек с едой, мимо говорливых мамаш с выводком детишек и пререкающихся пожилых кумушек. Человек в сером кимоно, за которым она следовала, то исчезал в людской толчее, то снова появлялся. Он, казалось, не особо спешил, шел прогулочным шагом, но, как девушка ни старалась, она не смогла подойти к нему ближе чем на полсотни шагов.
Впрочем, может, оно и к лучшему. Ведь тогда есть риск, что принц Джин даже в такой толпе заметит преследование.
Он наконец свернул с главной улицы на тихую, почти безлюдную, и принцесса смогла убавить шаг. Напустив на себя вид, который, по ее мнению, должен был быть у праздного гуляки, девушка с преувеличенным вниманием уставилась на вывеску, изображавшую полную женщину с необъятным бюстом. В руках женщина держала поднос, доверху заваленный пирожками. Надпись над ее головой гласила: «У тетушки Сагхи».
Пока Тэруко пялилась на вывеску, Джин почти успел дойти до конца улицы, и девушка, испугавшись, что снова упустит его, прибавила ходу.
В конце концов, с чего она решила, что принц вообще заметит слежку? За те полчаса, в течение которых Тэруко следовала за ним от дворца в сторону Тэйдо и по главной улице, он ни разу не обернулся.
А если и заметит, разве он узнает принцессу в таком наряде? Он же привык видеть ее тщательно накрашенной, со сложной прической, в изысканной и невероятно неудобной многослойной одежде. Обряженная в хакама и простую куртку, с забинтованной грудью, с мужской прической, Тэруко будет для него обычным юношей, каких сотни на улицах столицы.
После подсмотренного боя принц Джин не покидал ее мыслей, заняв то место, которое раньше по праву принадлежало Акио Такухати. Тэруко вдруг взглянула на своего жениха совсем с другой стороны, и он показался ей невероятно притягательным и таинственным. Проклятый от рождения, но сумевший выжить и противостоять проклятию. Воспитанный в легендарном монастыре, название которого с благоговением упоминали самые доблестные воины. Убивший тигра в четырнадцать лет — много ли высокорожденных может похвастаться таким подвигом?
Чем пристальнее девушка вглядывалась в человека, за которого должна была выйти замуж, тем больше достоинств в нем находила. И тем сильнее хотела узнать о нем больше.
Увы, принц Джин не спешил открываться. Должно быть, дело было в неприязни и предвзятости, с которыми Тэруко встретила его. Девушка вспоминала о своих прежних мыслях со стыдом и искренним раскаянием и клялась, что не допустит повторно подобной
