– Иди ополосни свою башку в воде и возвращайся. Ещё раз здесь нагадишь – свою блевотину заставлю сожрать вместе с землёй. Понял? Пшёл.
Петляющей походкой Андрей поплёлся подальше от оживлённого «дока». На песке сушились сети, и по ним он идти не стал – боялся запутаться и опять грохнуться. Неподалеку женщины стирали одежду, стоя прямо в воде, без всяких деревянных настилов. Андрей прошёл мимо них, но те не обратили на него внимания. Из наставлений Герца он знал, что в древности было чёткое разделение на «мужскую» и «женскую» работу. Мужчине заниматься женской работой считалось позором. И то, что подобной работой не заставили заниматься Андрея, несмотря на его состояние, тоже можно считать мерой уважения. Хотя Арнульв если прямо сказал, что даст ему свободу, наверное, поэтому к нему такое отношение? Андрей слышал, что и викинги могли становиться рабами, может, к ним тоже применялась такая облегчённая форма рабства? Зачем унижать того, кто может пригодиться тебе в бою или способен дать сдачи исподтишка? По-честному, в одале к нему очень хорошо отнеслись, даже как-то неудобно было убегать.
«Должно быть, я всё-таки хорошо себя показал в бою с Арнульфом», – весьма самодовольно решил Андрей и как раз нашёл подходящее местечко, где можно было спуститься к воде.
Он зачерпнул полную пригоршню холодный воды (плевать на бактерии и прочее) и опрокинул на голову. Вот это блаженство! Казаков поливал и поливал себя, пока боль в голове почти не прошла. Тогда он просто встал на колени в мягкий ил и, закрыв глаза, попытался успокоиться и восстановить силы.
Из этого действа Андрея вывел увесистый пинок в спину, бросивший его в воду. Вынырнув, он развернулся и с плохо скрываемым рыком сказал:
– Достаточно было просто позвать на работу.
И тут он увидел Скегги. Тот, плотоядно улыбаясь, поигрывал ножом в руке, таким длинным, острым, зеркально отполированным ножом.
– Из тебя такой же дерьмовый работник, как и воин, не понимаю зачем Арнульв тебя взял трелем.
– Не тебе решать.
– Давай болтай, чужак.
Скегги схватил Андрея за грудки и вытянул его (вот же могучий бычара) на берег. И так же держа за ворот, поинтересовался:
– Давай, чужак, толкуй, я хочу послушать, что ты ещё гавкнешь своим острым языком.
– Меня купил Арнульв, убьёшь меня – будешь ему платить.
– А кто говорит, что я тебя убью. Зачем? Без своего языка ты будешь лучше работать, или лучше без своего стрючка?
Скегги, несильно надавив ножом Андрею в пах, а другой рукой держа за ворот, наверное, полагал, что тот был полностью в его власти. Андрей глянул в синие злые глаза и понял: его не убьют, но покалечат, такие, как Скегги, обиды не спускают. Интересно, страховка оплатит лечение, если его в Игре оскопят, и что мать будет делать, если он вернётся из «похода» инвалидом?
Андрей потупил взор, сделав вид, что испугался, и… ударив Скегги основанием ладони в подбородок, отвернул ему голову. Большой палец вонзил под челюсть, указательный и средний прямо в глаза.
Второй рукой ударил по запястью викинга с ножом, отвёл его немного: чтобы сквозь чугунные мышцы Скегги надавить на нужную точку и вывернуть у него нож, не могло быть и речи.
Но Андрей выиграл удобное положение. Согнул локоть, упёрся им в руку Скегги и, как учили, толкнулся ногой, прогнав импульс через спину, развернулся со всей силой. Хватка викинга, конечно, не расцепилась, но не выдержала рубаха Андрея. В лапе викинга остался лишь её клок, и Андрей, освободившись, используя инерцию поворота, развернувшись, нанёс удар вдогонку ребром ладони. Прямо в основание черепа викинга. Всё, победа!
Скегги упал и засучил ногами. Действительно, всё. Андрей перевернул его на спину и увидел, что викинг, падая, напоролся на собственный нож. Причём вогнал его себе точно в солнечное сплетение.
– Твою ты мать, – вымолвил Андрей, а вот это уже гарантированная казнь. Надо валить, причём быстро. Впрочем, он и так не собирался надолго задерживаться в гостеприимном одале. Несколько секунд Андрей смотрел на пояс с ножнами и кошельком, висевший на викинге и решил:
– А, была не была.
Снял пояс, надел его себе на голый живот, под рубаху. Вытащил из живота викинга нож, а его самого спихнул в воду, авось не сразу заметят. А потом аккуратно, по своим следам вернулся назад к длинному дому. Там у лохматого, грязного собрата по социальному положению спросил, где можно воды попить. Тот только вытаращил глаза и шарахнулся в сторону. Андрей подобрал
