Хьюстоном, а с Королёвом, где располагается, насколько я помнил, наш Центр управления полётами. А командиром экипажа надо бы выписать представителя сильной половины, многие не поймут, если в этой роли окажется женщина. Не настолько толерантное общество у нас пока. Да, честно говоря, все эти пришедшие с Запада штучки далеко не однозначны. С феминистками ещё куда ни шло, но однополые браки… Нет уж, пусть они там сами вырождаются, мы уж как-нибудь постараемся сохранить истинные семейные ценности.
Этот роман я заранее решил отдать в журнал «Вокруг света». Как-то в детстве меня отправили летом к бабушке и дедушке в деревню, и там на чердаке я обнаружил целую связку журналов «Вокруг света» за 70-е и 80-е годы. От нечего делать стал листать и потом не мог оторваться. Помню, с каким упоением прочитал раскиданный на несколько номеров роман Хайнлайна «Пасынки Вселенной».
В СССР журнал считался крутым, был своего рода окном в мир, куда обычный советский гражданин не имел доступа. «Вокруг света» зачитывали до дыр, хотя, по словам деда, подписка на год или полгода стоила недёшево. А тут я, весь такой из себя красивый, прихожу к этим ребятам и небрежно этак бросаю им на стол рукопись. Вот, мол, почитайте на досуге, а я обратно в Пензу поехал, меня дела ждут. Некогда мне тут с вами лясы точить. А потом бах – и «Марсианин» в следующем же номере, и так несколько номеров подряд. Глядишь, с фантастикой я известности достигну ещё быстрее, чем с «Крейсерами» и «Печальным детективом».
А тут ещё радостное событие – мои стихи вышли сначала в «Пензенской правде», а следом и в «Молодом ленинце». Валентина тут же скупила несколько экземпляров, чтобы похвалиться перед соседями и друзьями. А я набрался наглости и позвонил в обе редакции, поинтересовавшись, платят ли они гонорар за публикацию стихов. Оказалось, что хоть и небольшой, но платят. В «ПП» попросили подойти за гонораром с паспортом в среду, 21 мая, а «МЛ» выдавал гонорар вместе с зарплатой, что штатным, что нештатным авторам 5 июня.
М-да, а как же я теперь без документов получу свой барыш? Ни паспорта нет, ни трудовой книжки, ни военного билета… Да меня запросто могут привлечь хотя бы за тунеядство.
И вдруг аккурат к выходным Петрович с грыжей лёг в больницу. Овощной вновь остался без грузчика, и в пятницу мне пришлось снова выходить на работу. Ну да ничего, дело-то привычное, утешил я себя.
Как бы там ни было, в воскресенье, как и планировали, мы с Валентиной отправились снова в Ухтинку. Кто бы мог предположить, что всё пойдёт не совсем так, как мы рассчитывали. Вернее, совсем не так. Мы приехали с двумя объёмными сумками, готовясь загрузить в них ткань и фурнитуру. Не заглядывая на барахолку, двигаемся к тому самому сараю и утыкаемся… в запертую дверь. Чёрт, ну и везёт мне в этом времени на двери с замками. Переглядываемся с Валентиной и читаем в глазах друг друга нарастающую тревогу. Тут же, не сговариваясь, торопимся к торговой точке, где заправляет Жанна. Та на месте, но, завидев нас, почему-то начинает кусать губы и отводит взгляд в сторону.
– Привет, – здоровается с ней Валя, и я чувствую, как буквально звенит её голос.
– Привет, – отвечает Жанна, по-прежнему глядя куда-то мимо нас.
– Слушай, а ты не знаешь, где сейчас твой поставщик, этот, как его… Николай?
– А-а-а… А я не знаю, он что-то не появлялся ещё. Вроде с утра должен был новую партию джинсы подогнать, а чё-то нет его. Может, заболел?
В голосе торговки явно слышится надежда, что мы ей поверим и отчалим, удовлетворённые таким ответом. Но мы не верим, я вижу, как губы Валентины медленно сжимаются в тонкую нить. Такой я её ещё не видел, чего доброго, сейчас такой допрос с пристрастием подружке устроит, что придётся «скорую» вызывать.
– Жанна, – вроде бы говорит тихо, но скрытая ярость того и гляди прорвётся наружу. – Жанна, ты меня за кого держишь? Я что, похожа на идиотку? Где твой поставщик, этот грёбаный Коля? Я ведь тебя пока по-хорошему спрашиваю…
И тут уже подруга – похоже, теперь уже бывшая – не выдерживает. Быстро же она сдалась. Хотя, вероятно, это и спасло её от более серьёзных последствий. Потому что Валентина была готова, пожалуй, как минимум вцепиться ей в волосы.
– Валя, – сквозь всхлипывания говорит она, – я здесь вообще ни при чём. Ты когда Коле деньги отдала, он забрал у меня выручку за свои джинсы, остаток непроданного товара, а когда я спросила, почему он это делает, сказал, что у него появилась новая точка реализации. Я спросила насчёт вашего с ним дела, он почему-то засмеялся и сказал, что с дурачками приятно иметь дело. Мол, в милицию они всё равно не заявят, потому что сами собирались заняться противозаконной деятельностью. А у меня и телефона твоего нет. Да что толку, если бы я и позвонила?!
Твою же мать! Ну ведь что-то подсказывало мне, что мы серьёзно рискуем, однако доверились этому пузатому уроду. Ведь знал же, что с цыганами лучше не связываться!
Похожие мысли отразились на лице и у Валентины. Но она выглядела скорее более расстроенной, чем злой на подругу и
