- Да. Мой дар не раскрыт полностью, было сложно, но мне казалось, что так правильно.
- О, айе? Почему ты не вызвала самого Лорда? Разве это не было быстрее?
Голос снова переменился. Я слышала в нем ум, искреннее желание услышать правду. Может, мы уже не играли. И, если я правильно поняла, намеки невидимки говорили, что мои ответы важны.
- Мне никогда не говорили, что Зовущая может призвать Стража, - сказала я. – И я решила, что пытаться не стоит. Я… это чувствовала, понимала, что так нужно делать только в самом крайнем случае.
- Если будешь умирать?
- Я чуть не погибла раньше, но спасла себя и остальных, призвав на помощь одного из доброго народца. Но Стража? Это не стоит жизни одного человека. Даже если я Зовущая. Если бы долгая история Олбана была рекой, я была бы лишь каплей в ней. И если меня убьют, то появится другой Зовущий, - было больно так говорить, ведь мне рассказывали, что такое может произойти через несколько сотен лет. Многие люди Олбана обладали дарами, но мой был самым редким. - Но мне нужно дожить до середины лета, - добавила я. – Я верю, что наш вызов Кельдеку принесет успех, Олбан станет мирным королевством, как когда-то. У меня своя роль в этом, мне нужна помощь.
- Нельзя починить миску, разбитую на тысячу кусков, - прошептала невидимка, звуча теперь, как уставшая старушка. – Нельзя пришить крыло бабочке, если его еще и разорвали на клочки. Ты не найдешь надежду в отчаянии. Олбана нет.
- Когда я пошла искать Стражей, - сказала я, подбирая слова. – Мне сказали, что они ушли и ждут времена, когда пройдет тьма над Олбаном. Знаю, для древнего народа человеческие жизни коротки, тревоги – мелки. Но Кельдек сильно изменил Олбан. Он будет править еще лет двадцать или тридцать. Он хочет изменить закон, чтобы его сын стал королем, и он сделает из сына себя. Для людей это долгое ожидание. Очень долгое. Олбан может стать к тому времени осколками, которые не починить. Нужно действовать, пока еще есть силы на это и надежда. Вы говорите об отчаянии. Но вы еще здесь.
- Обрывки меня, айе.
Я посмотрела на крох, что сидели у стен или в нишах. Каждое существо было хрупким, как бабочка. Каждый огонек можно было задуть, как свечку. Если это случится, то и Белая леди уйдет навеки? Нужно быть осторожнее.
- Пока те женщины приходят и исполняют ритуал, вы остаетесь, - сказала я. – Если мятеж свергнет Кельдека, Олбан снова станет местом, где такое позволено. Люди не будут бояться чтить традиции. А таких, как я, уже не будут звать запятнанными, наши дары примут. И… обрывки вас… снова смогут стать целым. Вы будете ярко сиять, как и раньше, во времена спокойствия.
Я ощутила глубокий вздох. Свет крох затрепетал и снова стал ровным.
- Скажу тебе лишь, что надежды в тебе хватит на сто девочек, - отметила невидимка. – То, что тобой движет, внушительная сила. Ты знаешь, что зима на носу. Ты собираешься остаться в Ульях в темное время года? А ухалка будет ловить вам двоим мышей? Будешь жечь костры, чтобы сюда пришли люди короля?
- Шепот, мой спутник, считает, что здесь их быть не должно, - сказала я.
- Да, если нужно, Ульи можно окружить чарами. Я не хотела бы проверять их. Когда-то я могла бы легко прятаться от отряда людей короля. Но эти дни силы уже прошли.
Это меня потрясло. Стражница была так истощена, что сомневалась в своей магии?
- Если я смогу остаться и быть осторожной, - начала я, - и если вы будете меня учить, мы с Шепотом позаботимся о себе. Припасов, что у нас есть, хватит ненадолго. Мы можем рыбачить и собирать травы.
- Да?
Да, зимой это будет сложно.
- Буду честной, - сказала я. – Я пришла на восток, ожидая, что тут будет много доброго народца, что они помогут мне. Неужели, тут больше никого из них нет?
- Нет, иначе они были бы со мной. Я не слышала от них ничего уже больше пятнадцати лет.
- Тогда я могу лишь попросить крышу над головой на время обучения. Я поговорю с Шепотом. Он находчивый, мы справимся. Надеюсь, вы мне поможете. Я могу хотя бы стать вам компанией зимой.
Крохи затрепетали, явно смеясь.
- Я не говорила, что хочу компанию. Я не говорила, что рада ухалке, что выглядывает моих крох огромными глазами. Но я знаю, что ты и что ты можешь делать. Ты близко. Я не знаю, есть ли у меня сила помочь тебе. Но ты можешь приходить в Ульи днем, и мы будем говорить.
- Спасибо, - выдохнула я. Это было хорошим знаком. Но сердцу было больно. Если мы с Шепотом будем спать вне зоны с пирамидками, если нельзя разжигать огонь, то как мы переживем зиму?
