прокисшую огуречную похлебку и черствый ломоть серого хлеба. Травить меня было не в интересах тюремщиков, так что я со спокойной душой повозила ложкой в похлебке и съела хлебный мякиш. На большее меня не хватило.
В камере на единственной койке (в одиночной, позволю себе заметить, камере) лежал неподвижный субъект – то ли мертвый, то ли спящий. Из-под тонкого серого покрывала, рассчитанного, скорее, на детскую кроватку, торчала волосатая голова и не менее волосатые ноги.
За дверью туда-сюда расхаживал один из стражников. Видимо, у них было специально запланировано так, чтобы я ни минуты не оставалась без присмотра.
Пока я без всякого успеха придумывала план побега, успевая кокетничать с проплывавшим мимо стражником, я осторожно пыталась рассмотреть прикрепленный к запястью браслет. Он мало отличался от тех, что я носила для сохранения в них мертвой энергии, но кое-что заставило меня засомневаться в том, работает ли эта штука вообще. А именно – полная белиберда, которая была нанесена на титановую поверхность браслета вместо рун. Рунами занимались только некроманты: может, именно поэтому разработчики этого волшебного приспособления от побегов решили попросту напугать тюремных заключенных, ни черта не разбиравшихся в древней магии.
Я попыталась разжать защелку, но ничего не вышло. Проще будет отпилить мне руку (жаль, что ранена у меня была другая) – так я хотя бы останусь в живых, а наращивание конечностей – это, кажется, самая распространенная услуга черных магов. За определенную плату, конечно же.
Я все еще не была уверена, как именно работал – или не работал – этот браслет, но сомнений не оставалось – просто так снять его у меня не получится.
– Эй, ты что там делаешь? – Маячивший за дверью стражник внезапно остановился.
– Подкоп, – не моргнув глазом, ответила я.
Стражник посчитал мой ответ шуткой и истерично заржал. Хочешь обмануть врага – просто скажи ему правду.
– А-а, – понимающе издал он и погрозил мне пальцем с черным обугленным ногтем.
Присмотревшись, я поняла, что и остальные пальцы у мужчины пострадали, а мизинца так и вовсе недоставало.
– Неудачная порча? – спросила я, кивнув на руки. Сделана черным магом, между прочим, раз пальцы чуть не сгорели. Ему еще повезло, что целиком не изжарился, как гусь на вертеле.
– Это еще не все, – грустно усмехнулся страж и закатал рубаху до локтей.
Ярко-лиловые, будто свежие, ожоги лениво расползались по всему предплечью. Я поморщилась. Нет, конечно, и не такую гадость видала, но парня жалко – мучиться долго будет.
– Кому насолил-то хоть?
– Я тогда еще зеленым был. – Стражник оперся о решетчатые прутья и на мгновение задумался. – Мальцом совсем. И десяти лет не было. Мой отец тогда работал башмачником, и у нас была своя лавка. Как-то зашел к нам один посетитель, а я колдунов ни разу в жизни не видел – только в сказках о них читал – вот и не признал. Представился Черным Рубцом, спросил, где живет какой-то «старина Том». Я сказал, ведать не ведаю, знать не знаю. Он тогда посмотрел на меня своими черными, как бездна, глазищами и повторил вопрос, как будто не слышал ответа. Я снова сказал, что никакого Тома не знаю. Старик совсем обезумел: назвал лгуном и ушел, хлопнув дверью. С тех пор живу вот с этим.
– Да-а, не завидую. А кто такой этот Том?
– Мне тоже потом интересно стало. Сама понимаешь. – Стражник насупился. – Правда, ничего узнать так и не удалось. Этот черный маг, наверное, просто свихнулся. Его, кстати, потом поймали и обезглавили, сам лично присутствовал, – с гордостью добавил мужчина.
Я так увлеклась рассказом стражника, что забыла и о браслете, и о плане побега, и о моей завтрашней казни. Я всегда была падка на страшные истории о далеком прошлом. Наставник частенько рассказывал мне о тех временах, когда на островах еще правили драконы, а Центральный остров был не чем иным, как просто бесхозным нагромождением скал.
На широком лице стражника отразилась кислая гримаса, а в глазах стояли непрошеные слезы. Вот уж не позавидуешь такому проклятию, да к тому же непонятно за что. Вдвойне обидно.
– Зато меня на рассвете судить будут, – подбадриваю я поникшего стражника. Терпеть не могу плачущих мужиков! – Кто знает, может, даже голову отрубят. Хотя, чего уж говорить, точно отрубят! Лучше б я всю жизнь палубу драила.
– Палач у нас парень классный, – неожиданно всполошился собеседник. – Профессионал – мучиться не будешь.
Нет, ну точно псих! Ожоги ему, что ли, весь мозг выели?! Это надо совсем до ручки со своим проклятием дойти, чтобы вот так о палачах отзываться.
