Торгрим развернулся и принял удар плечом. Ощутил, как край топора разрезает кольчугу, входит в плоть, почувствовал, как потекла теплая кровь, но щит и кольчуга смягчили удар, и рана оказалась пустяковой.
Торгрим опять пошатнулся, едва не упав. Лоркан тут же ринулся вперед, чтобы воспользоваться заминкой. Он широко замахнулся щитом с левой стороны, целясь Торгриму в свежую рану. Тело Торгрима пронзила резкая боль, он покачнулся. Он заметил, как ухмыляется Лоркан, как поднимает над головой топор. Торгрим попытался вернуть равновесие, но вдруг кто-то толкнул его сзади, и он распластался на деревянном тротуаре.
Он услышал какой-то животный звук, яростную борьбу за своей спиной. Приготовился к тому, что сейчас тело пронзит неимоверная боль, когда Лоркан топором разрубит ему хребет, даже если он перевернется на спину и попробует остановить топор тем, что осталось от щита.
Но Лоркан сейчас ввязался в новый бой и забыл о Торгриме. Из-за стены щитов подоспел Гримарр сын Кнута и бросился на предводителя ирландцев с яростным ревом, размахивая мечом и щитом. Лоркан тоже орал, отражая меч Гримарра своим щитом, размахивая широким топором. Схватка этих двух великанов была похожа на битву легендарных героев, они ревели от ярости и наносили друг другу удары с силой, недоступной простым смертным.
Торгрим с трудом поднялся. Он понимал, что Гримарр спас ему жизнь, хотя явно ненамеренно, скорее всего, даже не подозревая, кого оттолкнул. Гримарр просто расчищал себе дорогу к Лоркану, единственному человеку в Ирландии, которого он ненавидел, наверное, даже больше, чем самого Торгрима.
Они обменивались ударами, меч Гримарра бился о щит Лоркана, топор Лоркана — о щит Гримарра. От щитов летели щепки, но у Гримарра дела обстояли хуже: топор Лоркана глубоко входил в щит Гримарра, выдирая щепки из дерева, обтянутого железным ободом.
Справа от себя Торгрим краем глаза заметил какое-то движение, обернулся и увидел, что один из воинов Лоркана, с дикими глазами, в иссеченных и окровавленных кожаных доспехах, прорвал оборону. Высоко держа меч, он наступал быстро и безрассудно, и Торгрим легко отбил в сторону лезвие его меча остатками своего щита и рубанул его своим Железным Зубом. Кожа оказалась плохой защитой от закаленной стали, и ирландец умер, пронзенный мечом Торгрима.
И тут Торгрим вспомнил о Берси. Сукин сын! Берси уже давным-давно должен был ударить с флангов. Торгрим взглянул налево, направо. Стена щитов была пробита, и воины сражались один на один. Лежали павшие. Раненые уносили ноги с поля боя. Кто-то дергался в конвульсиях и кричал. Но Берси нигде не было видно.
Сукин сын!
Лоркан с Гримарром стояли в полутора метрах друг от друга, сверля друг друга взглядом и тяжело дыша. Гримарр стоял к Торгриму спиной, но тот видел окровавленное лицо Лоркана, рану у него на голове, наверное, неглубокую, однако крови из нее натекло много. От ран на голове обычно бывает много крови.
Эти двое стояли не шевелясь в этом безумном мире, казалось, целую вечность. И тут Лоркан издал рык и вновь кинулся на Гримарра, отбросив все хитрости. Он напал на Гримарра с поднятым топором, прижав щит к груди. Нанес удар сверху вниз, и Гримарр остановил топор тем, что осталось от его щита, который тут же распался окончательно.
Теперь уже Гримарр ревел и замахивался мечом на Лоркана, а тот отбивал удар. И тут люди Берси напали с флангов.
Торгрим сперва не понял, что происходит, но что-то в ходе сражения кардинально изменилось, возникла какая-то паника на флангах. Потом он услышал крики, боевой клич новых воинов, ввязавшихся в битву. Ирландцы словно спотыкались друг о друга, когда пятились к тому, что осталось от стены щитов, прочь от этой новой бешеной атаки.
«Берси, ублюдок…» — подумал Торгрим, хотя понятия не имел, сколько прошло времени. Может быть, они дрались час, а может быть, минуту — он не знал. Возможно, Берси выжидал, а возможно, правильно рассчитал момент.
Но сейчас он ринулся в бой, и ирландцы были раздавлены. Враг оказался у них за спиной, что казалось ужасным любому воину. Они повернули, но тогда у них за спиной очутились люди Торгрима, и что было лучше, еще неизвестно. Теперь Торгрим слышал крики, которые больше напоминали панические вопли, а не воинственный клич.
Гримарр отшвырнул свой раздробленный щит и уже приближался к Лоркану, явно с большей осторожностью, уворачиваясь от ударов его топора, отступая в сторону, выискивая брешь. Лоркан имел преимущество, но он был не дурак и не стал недооценивать Гримарра, полагать, что тот стал менее опасен, когда потерял свой щит. Эти двое стояли лицом к лицу в полутора метрах друг от друга, оба красные, потные, с давно выношенной ненавистью в глазах.
Вдруг в этом хаосе кто-то закричал. И этот крик прозвучал как приказ. Кричали по-ирландски, Торгрим понятия не имел, что сказали. Но Лоркан, в отличие от него, все прекрасно понял, резко повернулся в ту сторону, отдал свой приказ, и в секунду, когда он отвлекся, Гримарр напал.
