Следом за главвэем поздоровались поруки. Тиса взглянула на рыжего Родиона так, что тот осекся на слове.
Заметив ее настроение, главвэй перестал улыбаться.
— Нам нужно поговорить, Демьян Тимофеевич, — сипло проговорила девушка. — Прошу, пройдемте в гостиную.
Колдун последовал за капитанской дочерью без промедления.
— Что случилось, Тиса? — спросил он, как только двери залы захлопнулись и двое оказались наедине. — Чем ты расстроена?
Девушка разгладила ладонями складки на юбке — так меньше заметна дрожь в руках.
— Ты говорил о доверии, — Тиса подняла подбородок, вглядываясь в лицо вэйна, — говорил, что иной лжи меж нами нет…
— Я и сейчас могу повторить эти слова.
Надо же. В глазах ни тени сомнения. Голос полон уверенности в собственной правоте. Вот он, дар убеждения в деле!
— Я думаю, вы просто не умеете говорить правду, господин главвэй.
Вэйн в мгновение посерьезнел. Похоже, он не ждал подобного упрека.
— Но почему ты считаешь меня лжецом, Тиса? — мягко, почти вкрадчиво произнес он. — Прошу, объясни.
Демьян приблизился к девушке — из-за чего его проницательный до колкости взгляд стал почти осязаемым.
Тиса достала из кармана коробку с пилюлями для животных и протянула ее колдуну.
— Вот, держите. Проверьте. Не на вашей ли небольшой мануфактуре они сделаны?
При взгляде на то, что легло в его ладонь, вэйн поморщился.
— Значит, это правда, — огорчилась Тиса. — Ты — владелец вэйноцеха.
— Я собирался рассказать позже. Знаю, некоторые разработки коробят твою душу…
— Коробят? — усмехнулась девушка, перебив колдуна. Кажется, он не понимал. — Эти пилюли уже убили пятерых жеребцов, которые везли сюда ижских колдунов!
— Мне тоже не нравится, что гибнут животные, но тебе не кажется, что в данном случае эти жертвы нельзя назвать напрасными? Стража торопилась на помощь, приняв во внимание письмо твоего батюшки.
— Я уверена, эти люди используют пилюли, даже когда выезжают на легкую прогулку, — с презрением сказала капитанская дочь. — Для них жизни беззащитных существ ничего не значат. И сколько еще по всему Хорну людей, которые без зазрения совести используют эти чудовищные пилюли вашего вэйноцеха? Сотни, тысячи?
— Пойми, данную мануфактуру мне жаловали без права отказаться, — попытался оправдаться он. — Я даже не вмешиваюсь в ее управление.
— Это не делает вам чести, ваше сиятельство, — сквозь сжатые зубы произнесла Тиса. — Конечно, какое вам дело до убиваемых ради прихоти животных? Будет будущий князь думать о каких-то лошадях!
Демьян нахмурил брови.
— О чем ты говоришь? Какой еще князь?
Вопрос прозвучал столь правдиво и естественно… Единый! Да ему орден нужно вручить за актерские способности!
— Не верю, — покачала она головой, — ты не мог не знать.
— Знать о чем? Тиса, я не имею титула. Я не собираюсь тебя обманывать, — забеспокоился он.
Широким шагом девушка пересекла гостиную и толкнула дверь. Поруки все еще стояли в коридоре: лица вытянутые, глаза отводят. Догадались сплетники, чем вызвана вспышка «безнадежной провинциалки». Тиса без объяснений забрала из рук бородатого порука газету и вернулась в гостиную, хлопнув дверью. Бросив перед вэйном на кособокий столик «Ижский вестник», произнесла:
— Поздравляю. Вас огласили наследником титула.
— Что за ерунда? — Демьян развернул реестр, пробежался взглядом по строчкам. — Это какая-то ошибка, — раздраженно произнес он. — Проклий никогда бы этого не сделал. Мы не общались уже многие годы. Он ненавидел моего отца и меня. Ты не знаешь моего дядю!
Демьян скомкал газету и отбросил, словно в ней заключались все его беды.
— Нет. Я не знаю тебя, — произнесла горько Тиса, сделав акцент на последнем слове.
— Пожалуйста, не говори так, — вэйн потянулся к ее плечу, но девушка отступила, не позволив к себе прикоснуться. — Единый! Понимаю, как это выглядит со стороны, — в досаде сжал он тонкие губы, — но прошу, не торопись с выводами. Я не лгу тебе. Уверен, у меня найдется объяснение.
