— Прошу… уезжайте, — взмолилась Тиса. Стоять рядом с ним, видеть его, слышать голос с каждой секундой становилось все мучительнее. Проклятый дар убеждения!
Вэйн упрямо сжал тонкие губы, не двигаясь с места.
— Я не отступлюсь, Тиса. Я докажу, что достоин твоего доверия.
— Не стоит, — собрав волю в кулак, девушка постаралась придать голосу легкость и уверенность. — Любви не было. Я никогда не любила вас по-настоящему, господин главвэй. Теперь я это знаю.
Она вдруг поняла, что не лукавит. Слишком идеальными ей представлялись отношения, слишком глубокими чувства — они не могли быть настоящими.
Ее слова заставили колдуна замереть. Он стал похож на каменного ассийского идола.
Снова раздался стук в дверь.
— Главвэй! Пора! Если сейчас не вылетим, нам труба! — заныл под дверью Родион. — Они через двадцать часов предоставят портал в Ижском отделении. Нам бы успеть!
В темные глаза колдуна страшно было смотреть, и Тиса неосознанно отступила к окну.
На краткое время установилось молчание.
— Возможно, я был слеп в своей надежде, — наконец произнес Демьян так, словно каждое слово стоило ему великих усилий. — Я предчувствовал, что это случится. Не бойся потерять и не потеряешь, так говорят мудрецы… Мне жаль, что я стал твоим разочарованием, Тиса. Я надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня за это и поймешь, что я не держал дурного умысла…
Он еще какое-то время смотрел на девушку, словно стараясь до последней черточки запомнить ее образ. Затем что-то вспомнил, горько усмехнулся. Коснулся скипа у своего бедра. Серебряная лента света выскользнула из орехового древка и нырнула в часы на запястье Тисы.
— На добрую память, — произнес он, сжал губы и вышел.
Какое-то время Тиса стояла, глядя на закрытую дверь гостиной. Затем почувствовала слабость в ногах. В глазах потемнело, девушка шагнула к креслу и упала в него.
— Что с тобой, девочка? — голос Камиллы привел ее в чувство. Оказывается, она умудрилась потерять сознание. — Я не могла тебя добудиться. Постой-ка, тебе дурно?
— Нет, — прошептала Тиса заплетающимся языком. — Просто голова разболелась.
— Это все от голода! — закудахтала стряпуха. — Скоро ноги таскать не будешь! Сходи к лекарю, пусть даст тебе какую-нибудь настойку. А потом ко мне, откармливать тебя буду. Не увильнешь больше! Да, вот что. Тебя батюшка хочет видеть.
Девушка послушно встала и серым призраком прошла к двери.
— Вэйны. Они улетели? — обернулась она.
— Да, только что. Наши все девки понеслись в окно смотреть. Странные у них эти крылатые звери. И как не страшно! Это же так высоко!
Войнова покинула гостиную.
У окошка второго этажа общежития собралась толпа зевак. А вдали над дубовой рощей в сиреневой дымке летели три крылатые рыси, унося четверых седоков. Один из них то и дело оглядывался назад.
— Не оглядывайтесь, господин главвэй, — прошептала Тиса. — И прощайте. Пройдясь по моей душе, вы испепелили ее. И хоть ваш обжигающий след принес лишь боль, я все же не стану за него корить судьбу.
